Мировая война резко обострила недовольство широких народных масс колониальных и зависимых стран чужеземным господством. Вместе с тем она вызвала важные сдвиги в экономическом и политическом положении этих стран. Во время войны империалисты были вынуждены развивать в колониях и полуколониях некоторые отрасли промышленности, что объективно содействовало росту национального капитализма. Усилившаяся национальная буржуазия стала с гораздо большей настойчивостью, чем прежде, бороться за достижение национальной независимости. Война ослабила империалистический аппарат насилия. Более того, империалистам в ряде случаев приходилось привлекать колониальные народы к участию в военных действиях, вооружать их, обучать современной военной технике. Наконец, противоречия между империалистическими державами, послужившие одним из важнейших факторов возникновения мировой войны, в дальнейшем еще больше углубились.

Великая Октябрьская социалистическая революция в России, прорвав цепь империализма, открыла в истории антиимпериалистической борьбы угнетенных народов Азии и Африки новую эру - эру колониальных революций. Национально-освободительные движения приобрели невиданную до того массовость и сознательность. Кризис колониальной системы явился составной частью общего кризиса капитализма.

В колониальных и зависимых странах под непосредственным воздействием Октябрьской революции стали возникать коммунистические группы, а затем и коммунистические партии. Формирование их происходило в трудных и сложных условиях. Сказывались малочисленность, слабость, политическая незрелость пролетариата колоний и полуколоний, отсутствие элементарных демократических свобод, недостаточная помощь рабочего класса метрополий. Тем не менее коммунистические идеи постепенно овладевали сознанием народных масс.

Огромное влияние на развитие национально-освободительной борьбы в Азии и Африке оказала внешняя политика Советского государства. Декрет о мире, выдвинувший требование о мире без аннексий и контрибуций, разъяснял, что аннексией является всякий захват чужой земли, независимо от того, когда он совершен и насколько развитой или отсталой является насильственно присоединяемая или насильственно удерживаемая нация. Опубликовав и аннулировав секретные договоры царской России с другими империалистическими державами, предусматривавшие, в частности, раздел и закабаление стран Востока, правительство РСФСР отказалось и от всех неравноправных договоров, вырванных царизмом у Китая, Турции, Ирана и других зависимых стран, от сфер влияния, капитуляционных и тому подобных привилегий. В принятом 20 ноября (3 декабря) 1917 г. обращении «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» объявлялось об отказе Советской России от царских договоров о разделе Турции и Ирана, подтверждалось право всех народов на самоопределение и свободное существование. «Не от России и ее революционного Правительства, - говорилось в обращении,- ждет вас порабощение, а от хищников европейского империализма, от тех, которые ведут нынешнюю войну из-за дележа ваших стран...»

Колониальный мир не был единым. В некоторых странах, более или менее развитых в промышленном отношении, существовал пролетариат, в других совсем или почти совсем не было капиталистической промышленности, а следовательно, и фабрично-заводского пролетариата. По-разному формировалась национальная буржуазия, различными были и политические (в том числе внешнеполитические) условия, в которых развивалась национально-освободительная борьба отдельных колоний и полуколоний.

Поэтому каждая из колониальных и зависимых стран проходила свой собственный путь революционного развития. В Китае уже в рассматриваемый период на арену политической борьбы выступил пролетариат. В Турции роль пролетариата была незначительна, и гегемоном антиимпериалистической революции являлась национальная торговая буржуазия. В иных случаях освободительная борьба протекала под руководством феодалов и вождей племен (Афганистан, Марокко).

Ход всемирно-исторического развития после Великой Октябрьской социалистической революции создал для колониальных и зависимых стран объективную возможность движения к социализму, минуя стадию капитализма. В. И. Ленин в 1920 г., на II конгрессе Коммунистического Интернационала, следующим образом обосновал это положение: «...Можем ли мы признать правильным утверждение, что капиталистическая стадия развития народного хозяйства неизбежна для тех отсталых народов, которые теперь освобождаются и в среде которых теперь, после войны, замечается движение по пути прогресса. Мы ответили на этот вопрос отрицательно. Если революционный победоносный пролетариат поведет среди них систематическую пропаганду, а советские правительства придут им на помощь всеми имеющимися в их распоряжении средствами, тогда неправильно полагать, что капиталистическая стадия развития неизбежна для отсталых народностей» (В. И. Ленин, II конгресс Коммунистического Интернационала 19 июля - 7 августа 1920 г. Доклад комиссии по национальному и колониальному вопросам 26 июля, Соч., т. 31, стр. 219. ).

На первом этапе общего кризиса капитализма сфера действия этого положения была еще очень ограничена. Советская страна являлась тогда единственной страной пролетарской диктатуры. Возможность некапиталистического пути развития оказалась в те годы практически осуществимой лишь для одной из колониальных и зависимых стран - Монголии, в которой национально-освободительная борьба развивалась под непосредственным влиянием и при прямой помощи рабочего класса Советской России.

Вся северная и почти вся северо-восточная часть африканского континента была завоевана арабами еще в раннем средневековье, начиная с VII в., когда воины ислама создавали Арабский халифат. Пережив бурную эпоху завоеваний и войн, этнического смешения в ходе миграций и ассимиляции местного берберо-ливийского населения арабами, страны Магриба (как именуется западная часть арабо-исламского мира) в XVI в. были, за исключением Марокко, присоединены к Османской империи и превращены в ее вассалов. Впрочем, это не помешало европейцам, прежде всего соседям магрибинских арабов, португальцам и испанцам, в то же время, на рубеже XV -- XVI вв., начать колониальные захваты в западной части Магриба, в Марокко и Мавритании. Мавритания с 1920 г. стала колонией Франции, о чем уже упоминалось в предыдущей главе. Соответственно и ее исторические судьбы в период колониализма оказались более связанными с судьбами суданской Африки. Марокко же было и остается страной североафриканского Магриба, о котором теперь пойдет речь.

Правившие страной в XV - XVI вв. султаны династии Ваттасидов, потомки берберской династии Маринидов (XIII - XV вв.), пытались сдержать натиск колонизаторов, грабивших районы побережья и увозивших марокканцев в качестве рабов. К концу XVI в. эти усилия привели к некоторым успехам; к власти пришли султаны шерифских (т.е. возводивших свой род к пророку) арабских династий Саадидов и Алавитов, опиравшихся на фанатичных сторонников ислама. XVII и особенно XVIII вв. были временем усиления централизованной администрации и вытеснения европейцев (испанцам удалось сохранить за собой лишь несколько крепостей на побережье). Но с середины XVIII в. наступил период упадка и децентрализации, внутренних междоусобиц. Слабые правительства были вынуждены идти на уступки иностранцам (в 1767 г. были заключены соглашения с Испанией и Францией), но сохранили при этом за собой монополию на внешнюю торговлю, осуществлявшуюся в нескольких портах (в 1822 г. их было пять).

Колониальные захваты французов в Алжире в 1830 г. были восприняты в Марокко с некоторым удовлетворением (был ослаблен грозный сосед и соперник) и с еще большим опасением. Марокканцы поддержали антифранцузское движение алжирцев во главе с Абд аль-Кадиром, но именно это послужило поводом для французского ультиматума Марокко. Попытка под знаменем джихада противостоять натиску колонизаторов успеха не имела и после поражения 1844 г. лишь вмешательство Англии помешало превращению Марокко во французскую колонию. В обмен на это вмешательство и последующее покровительство англичан султан по договору 1856 г. вынужден был открыть Марокко для свободной торговли. Испано-марокканская война 1859--1860 гг. привела к расширению испанских владений на марокканском побережье и к дополнительным торговым уступкам, после чего в 1864 г. прежняя монополия на внешнюю торговлю была упразднена.

60--80-е годы были временем энергичного проникновения европейцев в Марокко. Был создан режим льгот и капитуляций для торговцев и предпринимателей, европеизировались некоторые города, прежде всего Танжер и Капабланка, складывался слой компрадоров-посредников из числа зажиточных марокканцев, связанных деловыми связями с европейскими компаниями (этих посредников именовали французским словом «протеже»). Стремясь предотвратить превращение страны в полуколонию, султан Мулай Хасан (1873--1894) предпринял ряд реформ, включая реорганизацию армии и создание военной промышленности. Но эти реформы, весьма ограниченные по характеру по сравнению, скажем, с турецким Танзиматом, вызвали сопротивление традиционалистов, возглавлявшихся религиозными братствами во главе с их шейхами-марабутами. При преемнике Хасана Абд аль-Азизе (1894--1908) попытки реформ были продолжены, но с тем же результатом: немногочисленные сторонники реформ и модернизации страны, вдохновлявшиеся идеями младотурок и издававшие свои газеты, мечтавшие даже о конституции, наталкивались на возраставшее недовольство масс, повстанческое движение которых было направлено как против «своих» реформаторов, так и прежде всего против иностранного вторжения, в защиту традиционных, привычных норм существования под знаменем ислама. Движение ширилось, ив 1911 г. султан был вынужден обратиться за помощью к французам, которые не замедлили с оккупацией части Марокко. По договору 1912 г. Марокко стало французским протекторатом, за исключением небольшой зоны, превращенной в протекторат Испании, и объявленного международным портом Танжера.

Начался период быстрого промышленного развития и эксплуатации природных ресурсов страны: добывались и экспортировались фосфориты, металлы (марганец, медь, свинец, цинк, кобальт, железо), выращивались цитрусовые, заготавливалась пробковая кора. Иностранные, преимущественно французские, компании вкладывали в промышленное освоение Марокко огромные капиталы, строили железные дороги, развивали энергетику и торговлю. До миллиона гектаров плодородной земли было передано европейским (в основном французским) колонистам, ведшим фермерское хозяйство с применением наемного труда. Промышленное строительство и связанная с ним модернизация оказывали воздействие на традиционную и еще недавно столь энергично сопротивлявшуюся вторжению европейцев структуру: немалое количество крестьян уходило из деревни в город, где росли ряды рабочих и образованных слоев населения. И хотя сопротивление не прекращалось, а подчас принимало даже несколько неожиданные формы, традиционная структура не только сопротивлялась, но и как-то приспосабливалась к новым условиям. В 30-е годы возникли первые политические движения - Национальный комитет действия (1934), Национальная партия (1937). В 1943 г. была создана партия Истикляль, выступившая с требованием независимости. Движение за независимость развернулось с особой силой после войны, достигнув своей вершины в конце 40-х - начале 50-х годов. Итогом его были завоевание независимости в 1956 г., воссоединение Марокко, включая Танжер, в 1958 г. .

Расположенный к востоку от Марокко Алжир в XVI--XVII вв. находился под властью правителей, считавших себя вассалами турецкого султана. С XVIII в. Алжир стали возглавлять избиравшиеся янычарами их предводители - деи, причем вассальная зависимость страны от султана стала призрачной, тогда как влияние европейцев все усиливалось: существовали консульства держав, развивались торговые связи, расцветали города, ремесла. В стране было множество мусульманских школ и даже несколько высших учебных заведений.

В 1830 г., использовав в качестве повода незначительный конфликт (во время приема французского консула, с которым велись переговоры об алжирском долге, рассерженный дей ударил его хлопушкой для мух), король Карл X начал войну с Алжиром, хотя и завершившуюся быстрой победой, но вызвавшую длительное сопротивление, восстание Абд аль-Кадира. Подавление этого и иных следовавших за ним восстаний потребовало от французов немалых усилий, но не мешало им энергично утверждаться в Алжире в качестве его колонизаторов. Из фонда государственных земель щедро выделялись участки для европейских колонистов, число которых быстро увеличивалось. Так, в 1870 г. в их руках было чуть больше 700 тыс. га, в 1940 г. - около 2700 тыс. га. Среди французских переселенцев было немало и радикалов, даже революционеров: в составе созданной в 1870 г. Республиканской ассоциации Алжира (организация европейских переселенцев) были рабочие с социалистическими убеждениями. Существовала даже алжирская секция I Интернационала, а в дни Парижской коммуны в 1871 г. в городах Алжира проходили демонстрации в ее поддержку.

Что же касается арабо-исламского населения, то оно занимало выжидательные позиции и сопротивлялось европейской колонизации всеми способами, включая спорадически вспыхивавшие восстания, преимущественно во главе с религиозно-сектантскими деятелями. Однако распространение европейских форм организации труда и потребность в рабочих руках в фермерских хозяйствах колонистов, а также на промышленных предприятиях, возникавших в городах, вели к постепенному втягиванию некоторой доли алжирцев в новые производственные связи. Возникали первые отряды алжирских рабочих, приобщались к капиталистическому хозяйству ремесленники и торговцы (первоначально городское население состояло преимущественно из неалжирского населения -- из турок, мавров, евреев и др.). В целом же, однако, экономическое господство европейского, в основном французского, капитала было неоспоримым. Что касается форм управления, то до 1880 г. делами коренного населения ведали специальные «арабские бюро» во главе с французскими офицерами, затем в зонах массового проживания алжирцев появились «смешанные» коммуны, управлявшиеся французскими администраторами. Там, где существовало влиятельное по количеству европейское население или европейцы численно преобладали, создавались «полноправные» коммуны, где существовали избирательная процедура, выборные муниципалитеты (алжирцы в любом случае имели не более двух пятых общего числа депутатов муниципалитета). Немногочисленная прослойка состоятельных алжирцев (в конце XIX в. - около 5 тыс.) могла принимать участие в выборах алжирской секции-курии совета при генерал-губернаторе .

На рубеже XIX - XX вв. в Алжире появилась заметная прослойка интеллигентов, которая выступала против «туземного кодекса» (введен в 1881 г.), ограничивавшего права алжирцев и запрещавшего их участие в политической жизни. Стали создаваться различного рода культурные и просветительские ассоциации, издаваться газеты, журналы, книги. Хотя по форме это были преимущественно выступления в защиту ислама, арабского языка (он заметно вытеснялся французским) и шариата, существовала и влиятельная группа младо-алжирцев, ориентировавшихся - по аналогии с младотурками - на сближение с западной, французской культурой, требовавших уравнения алжирцев в правах с французами.

Участие многих десятков тысяч арабо-алжирцев (наряду с алжирцами-французами) в первой мировой войне дало сильный толчок развитию национального самосознания в послевоенные годы, чему способствовало и значительное увеличение прослойки арабо-алжирских интеллигентов, в том числе получивших образование в Европе. Возникли влиятельные организации - «Молодой алжирец» (1920), Федерация избранных мусульман (1927 г. имеются в виду члены муниципалитетов), наконец, знаменитая «Североафриканская звезда» (1926), выдвинувшая в 1933 г. лозунг борьбы за независимость Алжира. Среди интеллигентов стала пользоваться большим признанием и исламская организация «Союз улемов», развивавшая идеи о самобытности алжирцев и их культуры. Вообще 30-е годы дали толчок развитию политической активности среди алжирцев, чему способствовало, в частности, и изменение национального состава рабочих Алжира (если в 1911 г. европейцы численно в нем преобладали, то теперь картина была обратной, алжирцев численно было вдвое больше).

Победа Народного фронта в Париже привела к реформам, предоставившим Алжиру новые демократические свободы и политические права. Вторая мировая война на время прервала процесс развития национального самосознания, но после войны он проявил себя с еще большей силой. Возникали новые политические партии, усиливались требования автономии и независимости. Закон 1947 г. гарантировал алжирцам статус французских граждан, учреждал Алжирское собрание из 120 депутатов, половину которого избирали европейцы, и правительственный совет при генерал-губернаторе. Но этого было уже мало. Движение за торжество демократических свобод, сформировавшееся в 1946 г., стало готовиться к вооруженной борьбе. Был создан Революционный комитет, который в 1954 г. преобразовался во Фронт национального освобождения. Созданная Фронтом Армия национального освобождения начала борьбу во всем Алжире. В 1956 г. Фронтом был избран Национальный совет алжирской революции, а в 1958 г. провозглашена Алжирская республика, И хотя алжирские экстремисты европейского происхождения пытались было помешать решению де Голля в 1959 г. признать право Алжира на самоопределение, следствием чего был поднятый ими в 1960 г. мятеж против правительства Франции, в 1962 г. алжирская революция окончательно победила. Была создана Алжирская Народная Демократическая Республика .

Тунис. Ставший с XVI в. частью Османской империи Тунис, расположенный к востоку от Алжира, длительное время был базой средиземноморских пиратов-корсаров и одним из центров работорговли («товаром» чаще всего были ставшие добычей корсаров пленные европейцы). Большое количество таких рабов, равно как и высланные в начале XVII в. из Испании преследовавшиеся там мавры-мориски, испанские мусульмане, сыграли определенную роль в формировании этнической культуры тунисских верхов, потомков морисков, турецких янычар и христианских рабынь гарема. Беи из династии Хусейнидов (1705-1957 гг.) хотя и считались вассалами султана, вели себя как независимые правители и, в частности, заключали соглашения о торговле с европейскими государствами. Связи с европейцами, активная торговля, пиратство, миграция морисков - все это способствовало развитию страны, 20% населения которой в конце XVIII в. жило в городах, переживавших период расцвета после отмены государственной монополии на внешнюю торговлю. В Европу тунисцы вывозили оливковое масло, ароматические эссенции и масла, в том числе особенно высоко ценившееся в Париже розовое масло, а также шерсть, хлеб. Добившись в 1813 г. полной независимости от соседнего Алжира, тунисские беи, однако, вскоре оказались перед серьезными финансовыми затруднениями, чему способствовало прекращение доходов от пиратства и работорговли. Поддержав французскую экспедицию 1830 г. в Алжир, Тунис в 30-40-е годы попытался было с помощью Франции провести в стране реформы и, в частности, создать вместо янычарского корпуса регулярную армию.

Ахмед-бей (1837--1855), отклонив принципы Танзимата (в чем он следовал Мухаммеду Али Египетскому, перед которым преклонялся), тем не менее по примеру того же Мухаммеда Али начал быстрыми темпами налаживать военную промышленность и европейское образование, включая военное. В стране стали основываться колледжи и училища, издаваться газеты и книги. Все это легло тяжелым финансовым бременем на страну и привело к кризису. Преемники Ахмед-бея изменили его политику, поддержали идеи Танзимата и начали перестраивать администрацию и хозяйство по европейским стандартам. В 1861 г. в Тунисе была принята первая в арабо-исламском мире конституция, установившая систему ограниченной монархии с ответственным перед Верховным советом правительством (совет частично назначался, частично избирался по жребию из списка привилегированных - нотаблей). Эти нововведения воспринимались народом, как-то было несколько позже и в Марокко, с недоверием и рождали внутреннее сопротивление, неприятие. Возглавляемые религиозными вождями-марабутами крестьяне поднимали восстания. Наиболее сильным из них было выступление 1864 г., участники которого требовали отмены конституции и снижения налогов, восстановления традиционного исламского шариатского суда. Для подавления восстания правительству пришлось прибегнуть к помощи иностранцев, к иностранным займам. Рост задолженности привел в 1869 г. к банкротству Туниса и созданию Международной финансовой комиссии, что сильно ограничило суверенитет страны, поставило ее на грань превращения в полуколонию. Кризис, непосильные налоги, восстания -- все это привело еще сравнительно недавно процветавшую страну в состояние глубокого упадка, к сокращению численности населения почти втрое, до 900 тыс. человек.

Пришедший к власти в 1873 г. премьер Хайраддин-паша не стал заботиться о возрождении конституционных норм, но зато предпринял ряд важных реформ, приведших к упорядочению налогообложения, изменению характера землепользования, развитию просвещения, здравоохранения, благоустройства. Он пытался подчеркнуть вассальную зависимость от Османской империи, дабы обезопасить страну от натиска колониальных держав. Однако после Берлинского конгресса 1878 г. Франция добилась признания Туниса своей сферой влияния, а в 1881 г. Тунис был занят французами и превращен в протекторат.

Колониальные власти приступили к активному хозяйственному освоению страны. Строились горнорудные предприятия (фосфориты, железо), железные дороги, причалы. В Тунис привлекались европейские колонисты: на рубеже XIX -- XX вв. они составляли около 7% населения и владели 10% лучших земель, дававших товарное зерно (там применялись минеральные удобрения, сельскохозяйственные машины). Приток колонистов способствовал росту националистических настроений тунисцев, среди которых стали появляться рабочие и увеличивалась прослойка образованных. Появлялись различного рода кружки и ассоциации, устанавливались связи с национальными движениями в Турции и Египте. Как в Алжире, младотунисцы были склонны к переустройству традиционной структуры с помощью французов, а противостоявшие им традиционалисты, напротив, считали нужным опираться на исконные нормы и прежде всего на ислам. Как и в Алжире, наиболее боевую часть профсоюзного движения в начале XX в. представляли рабочие-европейцы, тогда как восстания тунисских крестьян были отражением сопротивления традиционной структуры, не принимавшей, отторгавшей нововведения. Шли на определенные уступки и представители колониальной администрации: в 1910 г. для тунисцев была создана специальная секция-курия при Консультативной конференции, созванной в 1891 г. и состоявшей тогда из депутатов от европейского населения .

В 1920 г. сформировалась партия Дестур. В 1922 г. при колониальной администрации был создан Большой совет с представительством от всего населения Туниса. Мировой экономический кризис 1929-- 1933 гг. нанес жестокий удар по экономике Туниса. Многие предприятия закрылись, крестьяне разорялись. Все это привело к резкому росту недовольства. В 1934 г. X. Бургиба на базе Дестура сформировал партию Нео-Дестур, отличавшуюся социалистическими тенденциями и возглавившую выступления недовольных. Победа Народного фронта во Франции в 1936 г. принесла Тунису, как и другим французским колониям, некоторые новые порядки: укрепилась система демократических прав и свобод, возникли условия для деятельности различных партий и группировок. И хотя в конце 30-х годов давление колониальной администрации вновь резко усилилось, а многие партии, включая и оформившуюся в 1939 г. компартию, подверглись репрессиям, борьба за национальное освобождение все усиливалась. В 1946 г. созванный по инициативе партии Нео-Дестур Национальный конгресс принял Декларацию независимости Туниса. Переговоры с французским правительством и массовое антиколониальное движение 1952--1954 гг. привели к признанию Францией в 1954 г. автономии Туниса. В 1956 г. Тунис добился независимости, а в 1957 г. стал республикой.

Ливия. Предки берберов ливийцы, давшие этой стране ее современное название, населяли район к западу от Египта еще в глубокой древности, а в поздний период существования древнеегипетского общества они даже освоили многие земли в дельте Нила, создавали правившие Египтом ливийские династии. После VII в. Ливия, как и весь Магриб, была завоевана арабами и стала исламизироваться и арабизироваться, а в середине XVI в. она превратилась в часть Османской империи. Как и Тунис, Ливия долгое время была базой средиземноморских корсаров и центром работорговли. Управляли ею выходцы из янычар, после которых власть перешла к турецкой по происхождению династии Караманлы (1711--1835), при которых вассальная зависимость от турок заметно ослабла, а официальным языком стал арабский.

Начало XIX в. прошло под знаком усиливавшегося натиска европейских держав, которые под предлогом прекращения пиратства и работорговли принудили Ливию к заключению ряда соглашений, и в частности неравноправного договора 1830 г. с Францией. Тяжелые налоги и внешние займы здесь, как и в Тунисе, привели к финансовому кризису, но выход из него оказался иным, чем в Тунисе: с помощью Англии, опасавшейся усиления французских позиций в Магрибе, Турция в 1835 г. сумела восстановить в Ливии свой практически давно уже утраченный суверенитет и начать энергичные реформы, основанные на принципах Танзимата. Реформы с их ориентацией на европеизированную систему администрации, суда, торговли, просвещения, издательского дела в немалой степени трансформировали традиционную структуру и тем вызвали резкий протест привычного к ней населения. Протест принял формы религиозного сопротивления, возглавленного орденом сенуситов, основанным марабутом ас-Сенуси, выходцем из Алжира, укрепившимся в 1856 г. в пустынной местности Джагоуб - оазисе посреди обширной южноливийской Сахары.

Из прилегавших к оазису земель сенуситы создали обширные владения (далеко не только в пустыне), своеобразное государство в государстве со своими торговыми центрами и военными укреплениями. Приход в Турции к власти противника Танзимата султана Абдул-Хамида II (1876--1909) был воспринят сенуситами как сигнал к атаке: сенуситы выступили как против либеральных реформ собственного правительства, так и против действовавших к югу от них в районе оз. Чад французских колонизаторов. Влияние ордена все расширялось, и французы были вынуждены вести с ним долгую изнурительную войну, завершившуюся в Центральной Африке в их пользу лишь в 1913--1914 гг. Что же касается Ливии, то только после начала младотурецкой революции в Турции в 1908 г. ситуация здесь вновь стала изменяться в пользу сторонников реформ: были проведены выборы в меджлис, стали активно обсуждаться на страницах периодических изданий проблемы приспособления ислама к новым условиям, включая технический прогресс, права женщин и т. п.

В 1911 г. Италия, развязав войну с Турцией, попыталась захватить Ливию. Однако после захвата Триполи и некоторых районов побережья война приняла затяжной, характер. И хотя Турция по договору 1912 г. согласилась признать часть Ливии автономной территорией, находившейся под управлением Италии (с сохранением верховного суверенитета за султаном), война, которая приняла характер партизанской борьбы, возглавлявшейся сенуситами, продолжалась. В 1915 г. было создано сенуситское правительство в Киренаике, в 1918 г. вожди триполитанского восстания 1916 г. создали республику Триполитания. В 1921 г. было принято решение объединить усилия Триполитании и Киренаики в борьбе за национальное освобождение.

После прихода в Италии к власти фашистов давление этой страны на Ливию вновь усилилось, и к 1931 г. итальянцы добились успеха. Ливия была превращена в колонию Италии, и началось быстрое ее хозяйственное освоение: экспроприировались и передавались итальянским колонистам наиболее плодородные земли, наращивалось производство товарного зерна. Вторая мировая война положила конец итальянскому колониализму. Ливия была оккупирована войсками союзников. После войны здесь стали создаваться политические организации, выступавшие за образование независимой и единой Ливии. В 1949 г. на заседании ООН было принято решение предоставить Ливии независимость к 1952 г. В декабре 1950 г. Национальное учредительное собрание стало готовить конституцию, которая вошла в силу в 1951 г.: Ливия была провозглашена независимым Соединенным Королевством, а глава сенуситов Идрис I стал ее королем .

Египет. Реформы Мухаммеда Али (1805--1849) выдвинули Египет, формально все еще связанный с Османской империей, но фактически независимый от нее и даже не раз, побеждавший ее армии и захватывавший ее земли, в число ведущих и наиболее развитых стран Востока, Сильная регулярная армия (до 200 тыс. солдат), строго централизованная администрация, хорошо налаженное сельское хозяйство при правительственной монополии на экспорт товарных культур (хлопок, индиго, сахарный тростник), строительство государственных промышленных предприятий, прежде всего военных, поощрение достижений европейской науки и техники, создание сети учебных заведений различного профиля -- все это было основой укрепления власти Мухаммеда Али, отнюдь не случайно ставшего объектом подражания для определенных слоев населения в других странах Магриба. Заслуживает упоминания и то обстоятельство, что Мухаммед Али не шел по пути танзиматных реформ, но, напротив, всячески подчеркивал национальное «я» Египта и форсировал усиление страны, дабы ее не постигла печальная участь колонии. Столкнувшись с оппозицией держав (особенно Англии), отнявших у него плоды побед в его успешных войнах с султаном, Мухаммед Али в начале 40-х годов не только вынужден был отдать завоеванное (Сирию, Палестину, Аравию, Крит) и возвратить перешедший на его сторону турецкий флот, но и уступить натиску иностранного капитала, приоткрыв двери для свободной торговли.

Проникновение иностранных товаров нанесло тяжелый удар как по отсталой государственной промышленности (казенные фабрики в условиях свободной конкуренции оказались нерентабельными, не говоря уже о том, что насильно мобилизованные для работы на них вчерашние феллахи работать не хотели и нередко портили дорогие машины), так и по всей истощенной войнами финансовой системе. При преемниках Мухаммеда Али многие из государственных предприятий, равно как и дорогостоящие учебные заведения, были закрыты. Зато частное предпринимательство европейцев, включая строительство железных дорог, хлопкоочистительных и сахарных заводов и, наконец, стратегически бесценного Суэцкого канала, шло полным ходом. Развитие сферы рыночных связей и товарно-денежных отношений вынудило египетские власти издать ряд реформ, направленных на расширение прав собственников в деревне, изменение налогообложения. Расходы страны на строительство (хедив Исмаил (1863 -- 1879) настоял на участии Египта как государства в сооружении канала и в создании некоторых других предприятий] и проценты по иностранным кредитам привели финансовую систему к краху: в 1876 г. Исмаил объявил о банкротстве, после чего по настоянию Англии и Франции была создана специальная комиссия, в ведение которой перешла значительная часть доходов казны. Были проданы принадлежавшие хедиву акции Суэцкого канала. Наконец, комиссия египетского долга заставила Исмаила создать правительство во главе с Нубар-пашой, известным своими проанглийскими симпатиями. Посты министров финансов и общественных работ (т. е. те, что контролировали доходы страны) заняли соответственно англичанин и француз.

В стране зрело и все чаще открыто проявлялось недовольство этими уступками и всей политикой хедива и колониальных держав. В 1866 г. была создана палата нотаблей -- совещательный орган, в котором стали задавать тон оформившиеся в 1879 г. в Национальную партию (Ватан) представители влиятельных слоев египетского общества. Эта палата потребовала от хедива распустить «европейский кабинет», что он и сделал. В ответ на это державы заставили султана низложить Исмаила, а новый хедив разогнал палату и восстановил иностранный финансовый контроль, ущемив при этом интересы армейских офицеров (была сокращена армия). В сентябре этого же 1879 г. восстал каирский гарнизон во главе с полковником Ораби (Араби-паша). Хедив был вынужден подчиниться давлению недовольных и восстановить национальный кабинет во главе с Шериф-пашой и с участием ватанистов. Но события развивались быстрыми темпами. Скоро новое правительство стало выглядеть весьма умеренным на фоне требований радикальных участников движения недовольных во главе с Ораби. В феврале 1882 г. армия свергла правительство ватанистов. Утратил свое влияние и видный теоретик Национальной партии, соратник аль-Афгани, основателя теории панисламизма, М. Абдо.

Радикалы во главе с Ораби выступили с антииностранными лозунгами и стали энергично очищать страну от европейской «заразы»: закрывались кафешантаны и публичные дома, рестораны и оперные театры, восстанавливались традиционные нормы ислама. Ораби получил поддержку и со стороны турецкого султана Абдул-Хамида, присвоившего ему титул паши. В феврале 1882 г. был создан новый кабинет, в котором Ораби занял пост военного министра. Напряжение в стране усиливалось. Стали подниматься крестьяне под лозунгами борьбы с неверными. Все европеизированные слои египетского общества бежали в Александрию под защиту прибывшей туда английской эскадры. Вскоре сюда же прибыл хедив. В то же время в Каире был образован Военный совет, созван Национальный меджлис, в котором решающей силой стали сторонники Ораби, в том числе его офицеры. Началось открытое противостояние. В июле 1882 г. хедив сместил Ораби, объявив его мятежником. В ответ на это Ораби заявил, что считает хедива заложником иностранцев, «пленником англичан». Англия поддержала хедива и вскоре ее войска заняли Каир. Ораби был предан суду и выслан на Цейлон, а Египет превратился в протекторат Англии.

Впрочем, формально Египет имел особый статус и по-прежнему считался как бы автономной частью Османской империи. Согласно изданному в 1883 г. Органическому закону здесь были созданы Законодательный совет и Генеральное собрание (в 1913 г. они были объединены в Законодательное собрание), тогда как вся исполнительная власть оказалась сосредоточенной в руках английского консула, сохранявшего полный контроль над деятельностью кабинета во главе с премьером. Конечно, реальная власть сохранялась за колонизаторами, но сам факт существования и законодательной палаты, и кабинета министров призваны были подчеркнуть, что Египет имеет особый статус .

Английский и иной иностранный капитал, начавший активно внедряться в Египет после 1882 г., способствовал убыстрению развития страны. В начале XX в. промышленные рабочие исчислялись уже почти полумиллионом человек - цифра весьма солидная для того времени (в это число входили и те, кто был занят на мелких предприятиях; чуть меньше половины общего количества рабочих были европейцами). Среди египтян было уже немало образованных людей, интеллигентов; складывалась и национальная буржуазия. Снова появились разгромленные было на рубеже 70 - 80-х годов внешние атрибуты европеизации: клубы, рестораны, салоны. Работали телеграф и телефон, кинематограф, университеты, издательства. Снова стали вестись ожесточенные споры о судьбах страны и народа, причем противостояли друг другу выступавшие за вестернизацию либералы, в основном лица с европейским образованием, и отстаивавшие нормы ислама традиционалисты, значительная часть которых была достаточно близка к широким массам египетского населения, недовольного колонизацией страны. Как и в ряде других стран Магриба, на рубеже XIX -- XX вв. в Египте начало зарождаться рабочее, профсоюзное и социалистическое движение, но представителями его в основном были выходцы из Европы, рабочие или интеллигенты. Что же касается египетского коренного населения, то оно втягивалось в это движение весьма медленно.

Этому способствовал и становившийся все более явственным религиозно-националистический акцент в социально-политической жизни Египта. Накануне мировой войны в распадавшейся на фракции партии ватанистов усилились позиции религиозных экстремистов, прибегавших к методам вооруженного террора. Убийство в 1910 г. премьера Б. Гали, выходца из коптов, египетских христиан, еще более усилило религиозную рознь в стране. В 1912 г. партия Ватан была запрещена, а на передний план в политической борьбе после войны вышли новые силы, прежде всего созданная в 1918 г. партия Вафд. Эта партия развернула мощное движение с требованием национальной независимости, что сыграло свою роль: в 1922 г. Англия согласилась признать независимость Египта, но при условии сохранения в нем своих войск и комиссара, не говоря уже об экономических позициях британского капитала. По конституции 1923 г. Египет стал конституционной монархией во главе с королем Фуадом I. Были созданы парламент и ответственный перед ним и королем кабинет министров, который возглавили лидеры Вафда. В 1924 г. они поставили перед Англией вопрос о выводе британских войск и об объединении англо-египетского Судана с Египтом. Это требование привело к конфликту, вследствие которого вафдисты вынуждены были подать в отставку. Впрочем, на очередных выборах они вновь победили, а давление кабинета и молодой египетской буржуазии привело в конечном счете к тому, что Англия вынуждена была согласиться и на важные экономические уступки: в 1931 г. был введен новый таможенный тариф, призванный защитить египетскую промышленность и торговлю от конкуренции.

Мировой кризис сказался на ухудшении экономического положения Египта и привел к очередному обострению политической борьбы, в ходе которой вафдисты в 1930 г. вновь были отстранены от власти, а конституция 1923 г. была заменена иной, более реакционной по характеру. Впрочем, в 1934 г. под предводительством все тех же вафдистов была начата очередная политическая кампания, в результате которой король Фуад с согласия англичан восстановил конституцию 1923 г. По англо-египетскому договору 1936 г. английские войска были выведены из Египта, комиссар стал английским послом и только в зоне Суэцкого канала остались некоторые вооруженные формирования англичан. Это был немалый успех вафдистов, но, как то ни покажется странным, он вызвал новое размежевание политических сил и острую борьбу, нападки на Вафд справа и слева.

На протяжении последующих лет Египет продолжал вести политику, направленную на полное освобождение страны от иностранного вмешательства. Мощное движение, волны митингов, демонстраций, забастовок принудили англичан в 1946 г. сесть за стол переговоров о пересмотре соглашения 1936 г. К успеху переговоры не привели: Англия не хотела отказываться от контроля над Суэцким каналом, от кондоминиума в Судане. В 1951 г. очередное правительство вафдистов во главе с Наххас-пашой внесло в египетский парламент законопроект об отмене договора 1936 г., в ответ на что англичане перебросили в зону канала дополнительные военные контингенты и оккупировали гам ряд городов. В стране вновь назревал кризис, проявлявшийся в остром недовольстге различных слоев населения создавшейся обстановкой. В этих условиях на передний план вышла организация «Свободные офицеры», глава которой Нагиб взял власть в свои руки в результате переворота 1952 г. Король Фарук отрекся от престола. Был создан революционный совет, проведены реформы в сфере аграрных отношений, в политической структуре. Были распущены прежние партии, отменена конституция, упразднена монархия. Радикальное крыло движения усиливало свои позиции, следствием чего был выход на передний план Насера, ставшего в 1954 г. премьер-министром. В 1956 г. была принята новая конституция страны, а вскоре президент Насер объявил о национализации Суэцкого канала. В ходе англо-франко-израильской военной кампании 1956 г. против Египта в зоне Суэцкого канала египетская армия выстояла и одержала верх. Войска иностранных государств, включая Англию, были выведены. Египет наконец обрел столь желанную и таких усилий стоившую ему полную независимость .

Таким образом, можно отметить, что к концу 19 и началу 20 веков относится расцвет африканских колониальных империй. Самыми обширными и богатыми были владения Великобритании. В южной и центральной части континента: Капская колония, Натал, Бечуаналенд (ныне - Ботсвана), Басутоленд (Лесото), Свазиленд, Южная Родезия (Зимбабве), Северная Родезия (Замбия). Колониальная империя Франции по размерам не уступала Британской, но население ее колоний было в несколько раз меньше, а природные ресурсы - беднее. Большинство французских владений находилось в Западной и Экваториальной Африке. Основными стимулами, которые привели к жаркой схватке европейских держав за Африку, считаются экономические. Действительно, стремление к эксплуатации природных богатств и населения Африки имело первостепенное значение. Но нельзя сказать, что эти надежды сразу же оправдались. Юг континента, где обнаружились крупнейшие в мире месторождения золота и алмазов, стал давать огромные прибыли. Но до получения доходов необходимы были сперва крупные вложения для разведки природных богатств, создания коммуникаций, приспособления местной экономики к нуждам метрополии, для подавления протеста коренных жителей и изыскания эффективных способов, чтобы заставить их работать на колониальную систему. Все это требовало времени.

Не сразу оправдался и другой аргумент идеологов колониализма. Они утверждали, что приобретение колоний откроет в самих метрополиях множество рабочих мест и устранит безработицу, поскольку Африка станет емким рынком для европейской продукции и там развернется громадное строительство железных дорог, портов, промышленных предприятий. Если эти планы и осуществлялись, то медленней, чем предполагалось, и в меньших масштабах.

После окончания войны процесс колониального освоения Африки ускорился. Колонии все больше превращались в аграрно-сырьевые придатки метрополий. Сельское хозяйство все больше ориентировалось на экспорт. В межвоенный период резко изменился состав сельскохозяйственных культур, выращиваемых африканцами - резко возросло производство экспортных культур: кофе - в 11 раз, чая - в 10, какао-бобов - в 6, арахиса - более чем в 4, табака - в 3 раза и т.д. Все большее число колоний становились странами монокультурного хозяйства.

Антиколониальные выступления в начале XX в. Зарождение идеологии африканского национализма

Африканское население не мирилось со своей участью, отказывалось быть в положении рабов у европейских колонизаторов.

После окончательного покорения Африки в течение многих лет и десятилетий в разных частях континента вспыхивали массовые крестьянские восстания. Так было, например, в Нигерии и Камеруне, где они не прекращались до Первой мировой войны. Беспрерывной чередой восстаний была охвачена Французская Западная Африка. Упорная борьба за восстановление независимости длилась с переменным успехом в течение 20 лет (с 1899 по 1921 гг.) на территории Сомали. Ee возглавлял Мухаммед бен Абдалла Хасан, прозванный англичанами «бешенным муллой». Наиболее значительными по своим масштабам были выступления крестьян в Юго-Западной Африке против немецких

колонизаторов в 1904-1907 гг. B ходе их подавления до 3/4 восставших погибли. Восстание «маджи-маджи» в Германской Восточной Африке унесло жизни 120 тыс. человек. Крупным было восстание зулусов в 1906 г. в Южной Африке против англо-бурско- го правления. Освободительное восстание против французских колонизаторов вспыхнуло на Мадагаскаре в 1904 r., восставшие вели бои здесь вплоть до 1915 г.

Началу процесса формирования идеологии освобождения было положено представителями первого поколения африканской интеллигенции, которое зарождалось со второй половины XIX в. Это были чиновники, священнослужители, люди свободных профессий. Получив разными путями образование, преимущественно европейское, часть из них стала выступать с осуждением колониальной политики, против европейского господства и эксплуатации. Их обычно называют первыми африканскими просветителями. Ho в среде африканской интеллигенции были и такие, кто принял сторону колонизаторов, искренне поверил в цивилизаторскую миссию Европы в Африке.

Среди тех, кто стоял у истоков зарождения африканского национализма были священник Сэмюэль Кроутер (1812-1891), врач Джеймс Хортон (1835-1883), министр иностранных дел Либерии Эдвард Уилмот Блайден (1832-1912) и др.

Они выступали с призывами к объединению африканцев в отстаивании своих прав, за самоуправление, за сохранение культурного наследия, за создание афрохристианской церкви. Отцом африканского национализма, разработчиком теорий панафриканизма и «африканского социализма» по праву считается Э.У.Блайден. Он являлся и родоначальником теории «духовной деколонизации».

Интеллектуальная борьба Кроутера, Хортона, Блайдена и других просветителей заложила основы идеологии освобождения, которая стала знаменем новых поколений борцов за независимость.

Африка в годы Первой мировой войны

B период Первой мировой войны страны африканского континента играли важную роль в обеспечении государств-метрополий стратегическим минеральным сырьем, продовольственными продуктами и людскими ресурсами. B Английской Западной Африке ради удовлетворения возросших потребностей своей военной промышленности Великобритания увеличила добычу полезных ископаемых (бокситов и марганцевой руды на Золотом Береге, олова и каменного угля в Нигерии). Кроме того, англичанами из колоний в большом количестве вывозились мясо, хлопок, шерсть, пальмовое масло, какао. Стремясь переложить тяготы военного времени на коренное население Африки, британские компании повысили экспор-

тные пошлины, параллельно снизив закупочные цены на местные товары, что повлекло за собой падение реальных доходов африканских рабочих и служащих, а также значительный рост стоимости жизни. B состав западноафриканских войск «Уэст Африкен фрон- тиер форсис» колонизаторы призвали более 25 тыс. африканцев. Многие из них погибли в боях за принадлежавшие Германии Того (август 1914 г.) и Камерун (1914-1916 гг.), а потом уже в Восточной Африке на территории Танганьики.

Аналогичные процессы происходили во Французской Западной и Экваториальной Африке. Ee жителям были навязаны дополнительные и чрезвычайные займы и налоги, приведшие к снижению общего жизненного уровня и голоду подавляющего большинства африканского аборигенного населения. Помимо этого, правительство метрополии осуществляло насильственную мобилизацию, призвав в армию около 250 тыс. человек, из которых свыше 160 тыс. участвовало в сражениях на различных фронтах Первой мировой войны (в том числе в Европе). Приблизительно 35 тыс. человек из них погибло. Части сенегальских стрелков, укомплектованные из африканцев, вместе с английскими формированиями воевали на территории германских колоний Того и Камеруна. B начале 1916 г. после упорных боев им удалось вытеснить остатки разбитых немецких отрядов в Рио-Муни. Здесь они позже были интернированы колониальными властями Испанской Гвинеи.

B Бельгийском Конго, богатом месторождениями меди, кобальта, цинка и олова, война подхлестнула развитие горнодобывающей промышленности, приносившей занимавшимся их разработкой иноземным монополиям большие прибыли. Ho основная тяжесть военных испытаний легла на африканцев. Из них формировался рядовой состав армии, а не попавших под призыв мужчин бельгийцы заставляли вручную доставлять через всю страну воинские грузы и продовольствие к восточным границам колонии, где до апреля 1916 г. велись бои местного значения с войсками Германии, пытавшейся объединить свои североафриканские владения с Камеруном. Лишь получив из метрополии достаточные подкрепления, бельгийские части перешли в наступление, захватили в сентябре 1916 г. административный центр Германской Восточной Африки Табору и вышли в 1917 г. к побережью Индийского океана.

Союзником стран Антанты в годы Первой мировой войны выступала и Португалия, при финансовой поддержке Англии усилившая эксплуатацию населения подвластных ей колоний. Однако ее участие в боевых операциях было в целом незначительным и свелось к открытию фронта против немцев со стороны Родезии и сравнительно непродолжительным столкновениям с прорвавшимися B конце 1917 г. в Мозамбик их значительно поредевшими немецкими отрядами.

Известных усилий из-за давнего англо-бурского антагонизма стоило Великобритании привлечь к войне против Германии Южно- Африканский Союз. Тем не менее, вопреки откровенным националистическим откровениям буров, ориентировавшееся на Лондон ЮАС послало десятки тысяч солдат сначала в Юго-Западную Африку, летом 1915 г. - в Египет и Европу, а затем и в Германскую Восточную Африку. Здесь южноафриканские дивизии, неся ощутимые потери, сражались до самого окончания мировой войны.

Наиболее продолжительными оказались бои на обширных пространствах в восточной части Африканского континента. Имевшие на начальном этапе примерно по 5 тыс. солдат и офицеров Англия и Германия в 1914-1915 гг. ограничивались главным образом проведением локальных операций местного значения, не дававших серьезного перевеса ни одной из противоборствующих сторон. Оставшиеся из-за морской блокады без поддержки метрополии не- мецкиеколониальные власти построили в Дар-эс-Саламе и Морогоро небольшие предприятия по производству армейского снаряжения - патронов, амуниции и одежды. Одновременно для создания запасов сырья и продовольствия они расширили, используя подневольный труд африканцев, площади для сельскохозяйственных пищевых и технических культур.

Преимущество сил антигерманской коалиции отчетливо определилось только в 1916 г. Перебросив крупные войсковые формирования в Кению и Уганду, Великобритания повела совместно с союзными бельгийскими и португальскими частями наступление на блокированную со всех сторон 2-тысячную группировку под командованием Леттов-Форбека, которой в ноябре 1917 г. удалось прорваться в Мозамбик, а оттуда в 1918 г. в Северную Родезию, где, узнав о завершении войны в Европе, она сложила оружие. K тому времени в ее составе насчитывалось 1300 солдат и офицеров и 1600 носильщиков. Против неедействовали объединенные силы Англии, Бельгии и Португалии, численность которых превышала 300 тыс. военнослужащих.

Война в той или иной мере затронула и те африканские страны, чья территория оказалась за пределами основных боевых действий. Суданские подразделения по воле британского командования воевали в регионах Восточной Африки и Французской Экваториальной Африки, участвовали в патрулировании зоны Суэцкого канала и Синайского полуострова. B 1915 г. тысячи суданцев использовались англичанами на строительстве фортификационных сооружений и саперных работах в период проведения Дарданелльской операции.

C началом военных действий в Европе резко обострились внутриполитические разногласия в правящих кругах Эфиопии. Подстрекаемая германо-австрийской и турецкой миссиями в Аддис-Абебе партия раса Микаэля все больше склонялась к объявлению войны державам Антанты. Однако ее агентуре с помощью старо- и младоэфиопов в 1916 г. удалось совершить дворцовый переворот. B результате императрицей была провозглашена дочь Менелика II - Заудиту. Власть с ней делил регент Тафари Мекко- нен, вступивший в дальнейшем на трон императора Эфиопии под именем Хайле Селассие I.

Заявившая вскоре после начала войны о политическом нейтралитете Либерия на первых порах пыталась сохранить былые связи со своим главным внешнеторговым партнером Германией. Ho в силу плотной морской блокады, установленной кораблями Антанты и отделившей страну от экономически важного немецкого рынка, либерийское руководство под нажимом правительств антигерманской коалиции объявило в 1918 г. войну Германии, что позволило впоследствии делегации Монровии участвовать в заседаниях Версальской мирной конференции.

Первая мировая война, сопровождавшаяся огромными людскими жертвами, усилением экономического гнета, проведением бесконечных реквизиций и введением новых налогов, способствовала росту антиколониальных настроений и стала побудительной причиной большого числа восстаний среди коренных жителей Африканского континента. Массовые антибританские выступления происходили на территориях Судана, Нигерии, Золотого Берега. Против гнета французской колониальной администрации с оружием в руках неоднократно поднималось население Чада, а также бассейнов рек Верхней Вольты и Нигера. B Бельгийском Конго с особым упорством с иноземными поработителями сражались отряды повстанцев в округе Ломами. Португалии приходилось воевать даже не столько с немецкими отрядами, сколько с резко активизировавшимся освободительным движением ангольского народа, охватившем прежде всего южные районы страны. Разрушение традиционного жизненного уклада в сочетании с возросшей эксплуатацией и непосильными поборами вызвали многочисленные бунты в Юго-Восточной Африке, наиболее значительным из которых явилось ньясалендское восстание 1915 г.

Несмотря на то что стихийные и разрозненные выступления африканцев были в конечном счете подавлены, тем не менее принесенные жертвы стали для них важной школой обретения опыта для дальнейшей антиколониальной борьбы, перешедшей после окончания Первой мировой войны в новую фазу.

Раздел германс- Колониальные владения поверженных в результате ких колоний Первой мировой войны стран были распределены

в Африке между странами-победительницами уже в мае 1919 r.,

т. e. до официального создания Лиги Наций. Последняя подтвердила новые границы колониальных империй.

Раздел колониальных владений Германии в Африке, площадью 2,5 млн кв. км и с числом жителей около 13 млн человек был юридически оформлен мандатной системой Лиги Наций. B создании мандатной системы отразились новые черты послевоенного времени. Ee авторы пытались найти для колониального «передела» Африки несколько более респектабельные формы, чем это было во время раздела континента в конце XIX в.

B соответствии с мандатной системой германские колонии были разделены на две категории «В» и «С» (в категорию «А» попали части бывшей Османской империи). Германская Восточная Африка, Того и Камерун попали в категорию «В». B категорию «С» была включена лишь одна территория - Юго-Западная Африка, считавшаяся наиболее отсталой из бывших германских колоний. Лига Наций, вручая мандат на управление, требовала от получивший этот мандат европейской державы выполнения ею обязанности цивилизованной страны обеспечить благосостояние и развитие территории, которая не в состоянии самоуправляться «в сложных условиях современного мира». B тексте мандата говорилось, что страна-ман- датарий получает всю полноту законодательной и административной власти на подмандатной территории и может рассматривать ее в качестве своей составной части. Другими словами, как новое колониальное приобретение. Правда, на подмандатных территориях, в частности группы «В», запрещалось строить военные базы и другие военные объекты.

Германская Восточная Африка была разделена между Великобританией, Бельгией и Португалией. Англия получила основную часть территории бывшей немецкой колонии. Она вошла в состав Британской империи под названием Танганьика. Руанда и Урунди были отданы под управление Бельгии и присоединены к Конго. Небольшой район на юго-востоке Германской Восточной Африки с городом Кионга был отдан Португалии, которая присоединила его к своей колонии Мозамбик.

Мандат на германскую колонию - Юго-Западную Африку - получил Южно-Африканский Союз. Территорию Камеруна разделили между собой Англия и Франция. Мандат на большую часть (5/6 территории) получала Франция. Тоже самое произошло с Того. Франция получила мандат на восточную, большую часть, Великобритания - на западную. Так на политической карте колониальной

Африки появились новые образования: Французский и Английский Камерун, Французское и Английское Того. Фактически, каждая из разделенных территорий была интегрирована в систему приграничных колониальных владений Англии и Франции.

Создание мандатной системы, являющейся ничем иным, как новой формой установления колониального господства, вызвало протест и возмущение у прогрессивных слоев общественности Европы, дало толчок африканским народам к решительным действиям против колонизаторов и колониальной системы в целом.

Тропическая и Южная Африка в межвоенный период. Зарождение национально-освободительного движения

Тяготы жизни в условиях колониального рынка, усиление эксплуатации и расовой дискриминации, лишение возможности жить по-своему вызвали после войны в африканских колониях новый всплеск сопротивления. B этот период повседневными фактами становятся голодные бунты, стачечноедвиже- ние, демонстрации протеста, открытое неповиновение властям.

Многие из этих выступлений по-прежнему носили стихийный характер. Однако с начала 20-х гг. силы африканского сопротивления, представленные крестьянами, рабочими, мелкой буржуазией, интеллигенцией, деятелями различных религиозных культов, стали переходить от неорганизованных выступлений к организованным формам борьбы.

B период между двумя мировыми войнами в Тропической Африке стали возникать политические партии, создававшиеся обычно представителями образованной элиты. Одной из первых антиколониальных организаций в Черной Африке стал Африканский национальный конгресс в Южно-Африканском Союзе. B 1920 г. создается Национальный конгресс Британской Западной Африки, объединяющий представителей четырех западноафриканских колоний Великобритании. B Восточной и Центральной Африке формируются «ассоциации благосостояния» («туземные ассоциации» Северной и Южной Родезии и Ньясаленда, Ассоциация африканцев Танганьики и др.). Эти партии и ассоциации еще не выступали за уничтожение колониализма, но требовали смягчения колониальных порядков, облегчения налогового бремени, расширения сети образования для африканцев и т. п. Они стали зародышем тех политических партий, которые возглавили массовое антиколониальное движение после Второй мировой войны.

Межвоенный период богат примерами установления африканцами связей с демократическими кругами европейских стран, с национально-освободительными движениями стран Азии, с Советской Россией. Особенно активным в это время было участие африканских рабочих и интеллигенции в Международном комитете негритянских рабочих, возникшем на рубеже 20-30-x гг. Комитет объединял афроамериканцев США, Канады, Вест-Индии, представителей африканских колоний. Он активно выступал против расовой дискриминации, требовал освобождения африканских народов от колониальной зависимости.

Значительное влияние на формирование идеологии освободительного движения в эти годы, его активизацию оказал панафриканизм. Первая Панафриканская конференция состоялась в Лондоне еще в 1900 r., но как движение оно организационно оформилось в 1919 r., когда собрался I Учредительный конгресс. Конгрессы панафриканистов собирались также в 1921,1923, 1927 и 1945 гг.

B период междудвумя войнами панафриканизм руководствовался идеей совместной борьбы против угнетения народов негро-африканской расы. Руководство панафриканским движением в эти годы осуществлялось в основном представителями американских и вест-индских негров. Инициатором и идейным вдохновитедем созыва панафриканских конгрессов был доктор Уильям Дюбуа (1868- 1963), автор многих работ по негро-африканской истории и один из признанных лидеров афроамериканского движения в США.

Решения первых четырех конгрессов в целом носили умеренный характер. Движение находилось в зачаточном состоянии. Оно еще четко не определилось в своих конечных целях, не разработало программу радикальных политических действий. B целом панафриканизм этих лет был скорее идеей, чем действием. И B то же время, несмотря на умеренность политических позиций движения, оно сыграло значительную роль хотя бы тем, что привлекло внимание мировой общественности к африканским проблемам. Движение оказало влияние на политическое пробуждение Африки, на формирование программы национального освобождения. Подало голос протеста против колониальной эксплуатации и расового гнета. После Второй мировой войны панафриканское движение стало подлинным и признанным выразителем антиколониальных настроений африканских народов и их вдохновителем.

Среди новых форм антиколониализма одной из наиболее ранних и широко распространившихся были религиозно-политические, прежде всего афро-христианские, движения. Афро-христианские церкви и секты возникли первоначально в Южной Африке. Позже очагом их развития стало Бельгийское Конго, а затем они распространились на побережье Западной Африки, в ряде районов Центральной Африки.

B Южной Африке афро-христианское движение возникло еще в 80-е гг. XIX в. как форма протеста против колонизаторской роли европейских христианских миссий. Антиколониальный протест у приверженцев афро-христианских церквей и сект был вызван глубоким разочарованием в европейцах как подлинных христианах, которые предали заповеди Христа, превратились в расистов и эксплуататоров.

B 20-х гг. религиозно-политические движения христиан-афри- канцев охватывают Бельгийское Конго и прилегающие к нему районы. Наиболее значительным было выступление секты Симона Кимбангу. B его проповедях часто звучал тезис о «богоизбранности» африканцев. Он был чрезвычайно популярен не только среди конголезцев, но и других африканских народов. Последователи Кимбангу видели в нем пророка и спасителя. K нему стекались тысячи крестьян, рабочих, горожан. Возникнув стихийно, кимбангизм по существу стал широким антиколониальным крестьянским движением, принявшим религиозную форму. K 1921 г. оно достигло небывалого размаха. Кимбангисты выступали как против светских колонизаторов, так и европейских христианских миссионеров, провозгласив лозунг «Конго - конголезцам!». От пассивных форм сопротивления колониальным властям - неуплата налогов, отказ работать на европейских плантациях, выращивать для них продовольствие и т. п. - они переходили к активным действиям, оказывая физическое сопротивление. Страну охватили забастовки. Проходили массовые манифестации.

Формирование афро-христианского движения находилось в прямой зависимости от конкретных исторических условий. B одном случае деятельность религиозных общин приобретала политическую окраску. B другом - политические движения облекались в религиозные одежды. Примером последнего может служить матсуанизм, антиколониальное политическое движение, сложившееся B 20-х ГГ. BO Французской Экваториальной Африке. Это движение было основано Андре Гренаром Матсуа (1899-1942). B 1926 г. он основал в Париже «Ассоциацию выходцев из ФЭА». Эта организация избрала для себя мирные средства борьбы, призывая население колоний к гражданскому неповиновению. Она требовала отмены дискриминационного «туземного кодекса», предоставления избирательных прав коренному населению колоний, прекращения злоупотреблений концессионных компаний и расхищения природных богатств Африки. Ассоциация призывала население не платить налоги, не вступать в колониальные войска, переходить из одной колонии в другую. Население ФЭА верило в мессианскую роль Матсуа, многие считали его пророком.

B тех зонах Африки, где наибольшее распространение имел ислам, возникали различные мусульманские движения, выступавшие с позиций защиты «чистоты веры» под лозунгами неприятия власти «неверных».

Африка B период Второй мировой войны в Африке южнее в годы Второй Сахары активных боевых действий не происходи- мировой войны ло. Исключение составляли территории Эфиопии, Эритреи и Сомали. Располагая на северо-востоке континента многократным преимуществом в военной технике и живой силе, итальянские соединения в июле 1940 г. перешли там в наступление. K концу августа они сумели захватить Британское Сомали, часть Кении и несколько опорных пунктов в Судане. Однако усилившееся вооруженное освободительное движение эфиопов и оказанная англичанам помощь со стороны населения Кении и Суданазаставили итальянцев прекратить наступательные операции. Доведя численность своих колониальных войск до 150 тыс. человек, британское командование предприняло решительное контрнаступление. B январе 1941 г. из Судана в Эритрею были направлены англо-индийские и суданские войска и части «Свободной Франции» (главным образом африканские). Одновременно с запада в Эфиопию вступили смешанные судано-эфиопские формирования и созданные в Судане эфиопские партизанские отряды. B феврале выдвинувшиеся из Кении английские африканские дивизии совместно с частями Бельгийского Конго под прикрытием авиации пересекли границу Эфиопии и Итальянского Сомали. He сумев организовать устойчивую оборону, итальянцы 14 февраля оставили порт Кисимайо и 25 февраля - столицу Сомали Могадишо. Развивая достигнутый успех, 1 апреля англичане захватили главный город Эритреи Асмару, а 6 апреля с отрядами эфиопских партизан взяли Аддис-Абебу. B результате поражений дислоцированная в регионе Восточной Африки итальянская армия 20 мая капитулировала, что дало возможность Англии перебрасывать свои силы на другие театры военных действий.

Сотни тысяч африканцев, рекрутированных в армии метрополий, были вынуждены воевать в Северной Африке, Западной Европе, на Ближнем Востоке и даже в Бирме и Малайе. Еще большему их числу пришлось проходить службу во вспомогательных войсках и работать на военные нужды.

После поражения Франции в ее африканских владениях развернулась не доходившая, правда, до особо серьезных вооруженных столкновений борьба между ставленниками «правительства» Виши и сторонниками «Свободной Франции». Одержавшие в ней в конечном счете победу приверженцы генерала де Голля в январе-февра- ле 1944 г. провели в Браззавиле (Французское Конго) конференцию по вопросам послевоенного статуса французских колоний на территории Африки. B ее решениях предусматривалось формирование в перспективе из аборигенного населения представительных органов власти, введение всеобщего избирательного права, а также осуществление широкой демократизации общественной жизни. Однако с реализацией принятых в Браззавиле деклараций руководство Французского комитета национального освобождения (ФКНО) не спешило.

B годы войны позиция европейских государств относительно привлечения африканцев к войсковым операциям являлась двойственной. Стремясь, с одной стороны, максимально использовать в борьбе против гитлеровской коалиции людские ресурсы Африки, метрополии в то же время боялись допускать коренных жителей континента к современным видам вооружений, привлекая их главным образом в качестве связистов, водителей автотранспорта и т. д. Расовая дискриминация имела место во всех без исключения сформированных европейцами колониальных армиях, но в английских войсках она была сильнее, чем во французских.

Помимо людских ресурсов, африканские страны служили для метрополий поставщиками необходимого стратегического минерального сырья, а также различных видов сельскохозяйственной продукции. Между тем из-за сокращения импорта промышленных товаров, вызванного расстройством мировых торговых связей, в некоторых колониях, прежде всего в Южной Родезии, Бельгийском Конго, Кении, Нигерии, во Французской Западной Африке, начали ускоренно развиваться отдельные отрасли обрабатывающей и легкой промышленности. Значительный шаг вперед сделала тяжелая промышленность Южно-Африканского Союза. Увеличение индустриального производства повлекло за собой рост численности рабочих, которые, все больше отрываясь от деревни, становились пролетариями, получавшими зарплату отходников. Пользуясь резким уменьшением фабричного экспорта из Европы, заметно активизировали свое проникновение в экономику ряда африканских стран Соединенные Штаты Америки.

Существенное ослабление во время войны авторитета метрополий, неоднократно, особенно на начальном этапе терпевших поражения от гитлеровской коалиции, а также подписанная в августе 1941 г. руководителями Англии и США Атлантическая хартия (декларировавшая право народов самим избирать себе форму правления) в сочетании с успехами мирового антифашистского движения, где ведущую роль играл Советский Союз, способствовали росту на территории Африки широких антиколониальных настроений. Вопреки запретам колонизаторов, появлялись новые политические партии и объединения. Важнейшим из них стал образованный в августе 1944 г. Национальный совет Нигерии и Камеруна, принявший решение добиваться режима самоуправления, ввести предусматривавшую ликвидацию всех форм расовой дискриминации демократическую конституцию и обеспечить в стране всемерное развитие образования для искоренения пережитков колониализма.

Социально-политические и экономические перемены, происшедшие на Африканском континенте за годы Второй мировой войны, вызвали углубление противоречий между метрополиями и силами национального освобождения и создали предпосылки дальнейшего подъема антиколониальной демократической борьбы в послевоенный период.

5-й Панафриканский конгресс, созванный в октяб-

5-й Панафри- p e 1945 г в Манчестере (Англия), работал в совер-

канскии шенно новой исторической обстановке и знаменовал

конгресс ^ „

сооои наступление качественно нового этапа в освободительной борьбе африканских народов. Победа над фашизмом, ослабление империалистической реакции в европейских обществах, первые успехи освободительного движения в Азии вселялиъ делегатов форума надежды на дальнейшие кардинальные перемены.

Конгресс был самым представительным из всех панафриканских конгрессов по числу делегатов-африканцев. Они представляли профсоюзное рабочее движение, крестьянство, радикальную интеллигенцию, различные политические партии и организации, солдат- ветеранов. Большинство из них было настроено на борьбу. Почти все доклады на конгрессе были сделаны африканцами и носили четко выраженный антиколониальный характер. Председательствовал на конгрессе Уильям Дюбуа. Среди 200 участников съезда в числе наиболее активных были Кваме Нкрума, Джомо Кениата, Хастингс Банда, впоследствии ставшие президентами Ганы, Кении, Малави, южноафриканский писатель Питер Абрахамс, видные общественные деятели - Уоллес Джонсон (Сьерра-Леоне), Обафеми Аволо- во (Нигерия) и др.

Ha конгрессе было обсуждено положение во всех африканских колониях, высказана решительная поддержка революционным выступлениям населения, охватившим многие регионы континента. Среди принятых резолюций наибольшее значение имели три: «Вызов колониальным державам», «Обращение к рабочим, крестьянам и интеллигенции колониальных стран» и «Меморандум к ООН». B тексте «Обращения» звучал призыв к повсеместной организации жителей колоний на борьбу за освобождение своих стран и всей Африки и предлагалось использовать все имеющиеся у них средства, включая и вооруженную борьбу.

5-й Панафриканский конгресс сыграл важную роль в развитии антиколониальной борьбы африканских народов. Он выступил с

новыми, радикальными требованиями и сформулировал их как в масштабе континента, так и конкретно для всех крупнейших регионов и стран.

Как и соседние, с ними Индия и Индонезия, страны Индокитая рано оказались объектами колониальной экспансии европейцев. Еще на рубеже XVI -- XVII вв. первая волна колонизации, португальская, заметно затронула бирманские государства Ава и Пегу, тайский Сиам и особенно малайские султанаты. Задержавшись здесь не слишком долго и не добившись заметных успехов, португальцы в XVIII в. уступили место второй волне колонизаторов, голландской. Не слишком энергично коснувшись других стран Индокитая, голландская колониальная торговля уделила особое внимание соседней с Индонезией Малайе. Именно здесь голландская Ост-Индская компания вела серьезные войны за политический контроль над прилегающими к проливам землями. Войны эти в конце XVIII в. привели компанию к успеху, но плоды этого успеха пожали вытеснившие голландцев из Малайи англичане, что и было закреплено Лондонским договором 1824 г.

Англичане, как, впрочем, и французы, стали активно развивать свою колониальную торговлю в Индокитае еще в XVII в. Французские миссионеры энергично проповедовали католичество, английская и французская Ост-Индские компании стремились закрепить свои экономические и политические позиции в Бирме, Сиаме. Однако позиции Франции были ослаблены, а затем и практически сведены на нет в конце XVIII в. вследствие потрясшей Францию революции. Англия, напротив, с XVIII в. заметно усилила свое проникновение в страны Индокитая, особенно в Бирму, Малайю и Сиам.

Проникновение французского влияния в страны Индокитая началось еще в XVII в. с появлением в этих странах первых католических миссионеров-французов. Число католических миссий во главе с французскими священниками и епископами увеличилось в XVIII в., причем в это время здесь активно действовало и немалое количество французских торговцев. Политический кризис, связанный с восстанием тэйшонов в конце XVIII в., послужил поводом для усиления вмешательства французов в дела Вьетнама: назначенный еще в 1774 г. официальным представителем Франции в ранге викария епископ Пиньо де Беэн принял живое участие в невзгодах свергнутого с трона Нгуен Аня и, апеллировав за помощью к Людовику XVI, сумел добиться организации военной экспедиции в Индокитай. Хотя по ряду причин, включая и разразившуюся во Франции революцию, экспедиция 1790 г. оказалась немногочисленной, исчислявшейся всего несколькими десятками добровольцев, она сыграла существенную роль в оказании Нгуен Аню военной и военно-инженерной помощи, что и помогло ему в конечном итоге одолеть тэйшонов.

Династия Нгуенов (1802 -- 1945) в первой половине XIX в. достигла значительных успехов. Было восстановлено разрушенное восстанием хозяйство, укреплена система административной власти, созданы боеспособная армия, флот, отстроены крепости. Развитие ремесла и торговли обеспечивало приток доходов, который регулировался усовершенствованной системой налогов. Было уделено внимание земельным отношениям и составлен земельный кадастр. Снова достигло расцвета конфуцианское образование со сдачей конкурсных экзаменов на право получения высших должностей в системе администрации. Был издан сборник административно-правовых регламентов в форме официального кодекса. Все это сопровождалось сохранением активных связей Вьетнама с Францией, которая интересовалась им как важным рынком сбыта и опорной базой в Юго-Восточной Азии -- базой тем более важной и необходимой, что в начале XIX в. у французов не было других в этом районе мира .

Памятуя о помощи епископа Пиньо и его добровольцев, первые правители династии Нгуенов благожелательно относились к стремлению Франции установить прочные контакты с Вьетнамом, при всем том, что они не строили никаких иллюзий в связи с возможными последствиями этих контактов, особенно в середине XIX в., когда не только Индия и Индонезия уже давно были колониями, но и Китай оказался насильственно открытым для колониальной экспансии. Прочные связи с Францией способствовали экономическому развитию Вьетнама, а католицизм пускал в этой стране все более глубокие корни, особенно на юге, где влияние конфуцианской цивилизации было менее ощутимым, чем на севере.

В 1858 г., используя в качестве предлога необходимость защитить преследуемых католических миссионеров во Вьетнаме, французы ввели военную эскадру в бухту Дананг, а в 1859 г. был захвачен Сайгон. Оккупация страны вызвала энергичное сопротивление, в ходе которого французы были вынуждены оставить Дананг и сконцентрировать свои силы на юге, в Кохинхине (Намбо). Договор 1862 г. закрепил оккупацию французами западной части Кохинхины, а в 1867 г. была аннексирована и остальная ее часть. Весь юг Вьетнама с этих пор оказался под управлением французской колониальной администрации, что было признано официально франко-вьетнамским договором 1874 г.

Аннексия дружественными в недавнем прошлом французами южной части страны была весьма болезненно воспринята во Вьетнаме. Чиновники правительства отказались от сотрудничества с оккупантами и уехали на север, предоставив французам обходиться немногими слабо подготовленными местными мелкими служащими, нередко откровенно продажными авантюристами из числа едва знакомых с французским языком выпускников католических миссионерских школ. На юге было развернуто даже партизанское движение, которое, впрочем, большого размаха не получило. Что касается захвативших Кохинхину французов, то они стали быстро налаживать здесь товарное производство риса, для чего, в частности, в болотах были проложены многочисленные каналы. Одновременно были увеличены налоги и введены новые - на спирт, опиум и азартные игры, отныне легализованные властями. Все эти и ряд других аналогичных мер оказались экономически эффективными и способствовали привлечению в оккупированный и колонизируемый Южный Вьетнам торгового и банковского капитала из Франции.

В ходе второй франко-вьетнамской войны 1883 -- 1884 гг. французские войска заняли ключевые военные позиции в стране и вынудили ее правителей признать протекторат Франции над всем Вьетнамом, чему в немалой степени способствовали смерть в 1883 г. императора Ты Дыка и начавшиеся в связи с этим динаетийные раздоры и политические распри. Колонизаторы разделили протекторат на две части, северную (Тонкий или Бакбо) и центральную (Аннам, Чунгбо), поставив во главе их и превращенной в колонию Кохинхины своих резидентов-губернаторов.

Закрепление французской колониальной администрации во Вьетнаме явилось толчком для усиления французского давления на соседние с Вьетнамом Камбоджу и Лаос. Камбоджа в середине XIX в. оказалась под властью умелого и способного короля Анг Дуонга, который провел в этой весьма отсталой и политически слабой стране ряд важных реформ, направленных на укрепление центральной власти, упорядочение налогов, улучшение положения крестьян и включавших в себя строительство дорог, налаживание финансов, публикацию кодекса административных регламентов/

В Первую войну Сопротивления (1946-1954) во всей своей красе и мощи развернулось также и партизанское движение, которое стало залогом роскошной победы вьетнамского оружия под Дьенбьенфу. Вдвойне странно, что, спустя годы, американцы столь необдуманно ввязались во вьетнамскую войну: они явно недооценили силу вьетнамского освободительного движения, а между тем, характерные его черты: беспримерный патриотизм и сила духа, стратегическое и тактическое искусство, партизанское мастерство все это закалилось в неустанных боях с китайскими династиями и проявилось уже в годы сопротивления французской агрессии.

Какими же наивными были помышления американцев, рассчитывавших уничтожить Вьетнам силой своего сверхсовременного оружия, в то время как противопоставлялись им в лучшем случае (до соглашения о помощи с СССР, 1965 г.) устаревшие «зенитки»; главными же средствами обороны простых крестьян были сельскохозяйственный инвентарь, бамбуковые колья и животный инстинкт самосохранения. США силой своего оружия хотели «вернуть страну в каменный век»,** вьетнамцы же отвечали хитроумными ловушками, расставленными в джунглях, тщательно замаскированными «волчьими ямами», попадая в которые солдаты, защищающие звездно-полосатое знамя, либо погибали, либо на всю жизнь оставались калеками. Потери среди вьетнамского населения в результате массированных бомбардировок неисчислимы, однако, - и это очевидный факт, - армия США, в свою очередь, в стычках с партизанами потеряла больше человек, чем в условиях прямого столкновения с вооруженными силами Вьетнама! Американцы пытались уничтожить вьетконговские укрытия: они обстреливали их автоматной очередью, распыляли в них ядовитый газ и даже бомбили с многометровой высоты, но куда там! Ловкие, увертливые вьетнамцы вновь и вновь подвергали американские взводы своим внезапным нападениям, применяя свои первобытные орудия. Вьетнамские патриоты не обладали широким выбором вооружений, и, тем не менее, имели в подобных стычках весомое преимущество: они быстрее «читали» ситуацию, предугадывали, что сделает противник в следующее мгновение, а неприятель мог только догадываться, что готовят ему вьетконговцы .

Война Вьетнама с французами, как выяснилось, ничему не научила американцев, хотя они и принимали косвенное участие в этом конфликте, были непосредственными свидетелями форменного избиения европейцев. Все дело в том, что мощное национально-освободительное движение, развернувшееся в 1946-1954 гг., привело не только к блистательной победе под Дьенбьенфу. Оно дало толчок партизанскому движению: было построено множество баз и партизанских укрытий, вьетнамские бойцы освоили все премудрости ведения партизанского боя. Все, чем пользовались вьетнамцы по ходу войны с США, было построено не в один день - это результат огромного опыта борьбы за независимость, о котором следовало знать американскому президенту, прежде чем он принял решение погнать своих солдат во Вьетнам.

Простой пример - главный партизанский район Юга - легендарный Кути - огромная, «трехэтажная» подземная крепость, которая занимала 180 км2 по площади. Общая протяженность ходов и галерей простиралась на 250 км, благодаря чему здесь могли одновременно находиться 16 тысяч бойцов. Разветвленная сеть ходов и лазов позволяла партизанам беспрепятственно передвигаться по району и неожиданно появляться в тех местах, где противник меньше всего ожидал их увидеть. В бесконечных подземных переходах было предусмотрено все необходимое для долгого пребывания, включая колодцы с пресной водой. Маловероятно, что крепость была построена непосредственно в годы Второй войны Сопротивления, когда американцы палили без продыху по вьетнамской земле. Это результат многолетнего, кропотливого труда. Все это было построено задолго до американской агрессии; в создании Кути воплотился многовековой опыт борьбы вьетнамского народа, великой традиции Сопротивления. Этот опыт, в результате, и стал залогом победы: вьетнамцы воевали на своей территории, где все было предусмотрено для ведения затяжных боев, все пронизано духом Сопротивления. Большинство же войн, которые в своей истории вели Соединенные Штаты, были непродолжительными, поскольку соперники США, будучи не в состоянии сопротивляться бешеному натиску американского оружия, благоразумно выбрасывали белый флаг. Вьетнамская война стала самой затяжной в американской истории.

Разрушить крепостные сооружения и базы, знававшие немало осад, было поистине невозможно. Американцы понимали, что им необходимо уничтожить Кути, ведь с Севера этот район был окружен непроходимыми джунглями, по которым проходила «тропа Хо Ши Мина», а на Юге рукой подать было до Сайгона, что представляло последнему реальную угрозу. Они бросили на уничтожение базы все средства, однако их усилия разбились о неприступную стену вьетнамского сопротивления. Отчаявшись уничтожить базу с ходу, напалмом, американцы выдворили из района все мирное население и превратили Кути в сплошную «зону смерти», окружив его блокпостами со всех сторон. Что из этого получилось? Ничего, ровным счетом.

Еще более странно, что страна, которая так гордится историей борьбы за собственную независимость, без зазрения совести посягнула на чужую. Идеология идеологией, однако, коль скоро государство высоко ценит свой пример обретения независимости, оно, по идее, должно поощрять и стремления других стран добиться самостоятельности. Оправданием служил лишь тот факт, что американские лидеры считали Вьетнам краеугольным камнем ЮВА, полагали, и что с его потерей под угрозу распространения «красной заразы» попали бы другие государства региона, и, возможно, те территории, которые Штаты давно считали своей вотчиной (вроде Японии). Вьетнам был безнадежно потерян для США уже к 1968 г., соседние государства сохранили верность следованию капиталистическому пути, а война, между тем, продлилась еще несколько лет. Означает ли это ошибку в стратегии? Маловероятно. Ставит под вопрос цели, устремления и ценности Соединенных Штатов? Несомненно…

Как спортсмен, на протяжении нескольких лет упорных тренировок, «подводит» себя к главным соревнованиям, так и вьетнамцы за многие годы борьбы с иноземными агрессорами подготовили себя к этой победе. Эта была не однодневная виктория. Она даже не укладывается в привычные хронологические рамки - 1965-1973 гг. Это победа длиною в столетия, и каждое восстание против китайского гнета, против французского господства приближали народ Вьетнама к ней, закладывали камешек в мощный фундамент Сопротивления. Они закалили вьетнамский народ, а столетия борьбы сделали национально-освободительное движение смыслом жизни многих тысяч людей. Вьетнам не стал южным придатком Поднебесной. Вьетнам сбросил с себя многолетнее французское иго. Вьетнам устоял под неистовым натиском Соединенных Штатов. И, несомненно, в истории этой страны будет еще немало славных страниц. Хочется верить, мирных страниц.

Со времен образования союза Ванланг, на протяжении многих столетий вьетнамский народ неустанно демонстрировал чудеса стойкости. Хотя на первый взгляд это далеко не так очевидно. Вьетнамцы - невысокие, в большинстве своем щуплые люди, физические параметры которых вовсе не поражают воображение. Это очень миролюбивый, «солнечный» народ: вьетнамцы любят улыбаться, с большим удовольствием и радушием встречают гостей. В период второй войны Сопротивления они дивились недюжинной силе советских солдат, ахали, когда русский «Ваня» взваливал на плечо тяжеленный «кусок крыла F-105»**. И, тем не менее, по рассказам советских солдат, прошедших Вьетнам, ни один из вьетнамских солдат не задумывался ни на секунду, когда его советскому партнеру нужна была помощь. Вьетнамцы закрывали их своими телами - настолько ценили они помощь, оказываемую им братским государством. Им было невероятно тяжело. Однако перед глазами этих людей всегда был образ каждого из их великих предков: Чак и Ни Чынг, Ба Чьеу, Ли Бон, Нго Куйен, Нгуен Чай, Ле Лой, Ли Тхыонг Кьет, Чан Хынг Дао… А сколько было еще других, безымянных для нас героев времен войны с французами и американцами? Но безымянны они только для нас, людей, далеких от тех событий. Сколько раз нам доводилось слышать от вполне адекватных русских людей, уставших жить в сложных социальных условиях России, фразу, мол, «лучше бы в 1945-м гг. нас немцы завоевали. Жили бы сейчас припеваючи». Мы, озлобленные несправедливостью нынешнего мира, почему-то забываем о том, какой ценой далась нашим предкам эта победа, чего стоило им сегодняшнее мирное небо над головой. Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне и вьетнамская война в чем-то схожи: они явились демонстрацией лучших качеств нации и огромной воли государства как в одном, так и в другом случае. Вот только вьетнамцы никогда не забывают тех, кому они обязаны своей жизнью в спокойствии и мире. Погибших в войне вьетнамцы помнят поименно: каждое имя можно найти на стенах мемориального храма в партизанском районе Кути. Незахороненных или неизвестных солдат во Вьетнаме нет. Пройдя тропой сложнейших испытаний длиной почти в 2000 лет, вьетнамский народ доказал свое право на свободу и независимость, о которой так мечтал великий Хо Ши Мин. Вьетнамских людей не сломили никакие испытания. Однако, хотя события тех лет по-прежнему бережно хранятся в памяти каждого вьетнамца, все это уже часть богатейшей истории страны. Сегодня Вьетнам - стремительно развивающееся государство ЮВА, претендующее на то, чтобы войти в число крупных азиатских «тигров». При этом Вьетнам по-прежнему придерживается социалистического пути развития, следую собственным традициям. А это значит, что впереди еще многие тысячелетия не менее богатой и насыщенной славными событиями истории. Истории без оглушительных залпов и яростных бомбардировок. Истории, в которой традиция Сопротивления останется лишь предметом гордости, богатым наследием вьетнамского народа. Ведь, несмотря ни на что, хочется верить, что великая наставница жизни - история, - многому научила не только Вьетнам, но и другие независимые, сильные государства/

Стремясь избавиться от гнетущего давления на Камбоджу со стороны сильного Сиама, король решил прибегнуть к помощи французов и стал искать союза с закрепившейся во Вьетнаме Францией. Однако, используя это стремление к сближению, французская колониальная администрация уже в 1863 г. навязала преемнику Анг Дуонга свой протекторат, формальным предлогом для которого были вассальные связи Камбоджи с Вьетнамом (в качестве его правопреемника Франция считала возможным выступать после аннексии Кохинхины, граничившей с Камбоджей). Началось энергичное проникновение французов в Камбоджу, вмешательство резидента в политические связи страны с ее соседями, в первую очередь с Сиамом. Дело завершилось фактическим превращением Камбоджи во французскую колонию (1884).

Проникновение французов в Камбоджу было сигналом для движения их также и в сторону Лаоса. Французский консул появился в Луангарабанге в 1886 г., а в 1893 г. Лаос стал французским протекторатом. Все территории к востоку от реки Меконг стали сферой политического господства Франции, которая создала Индокитайский союз (колония Кохинхина и четыре протектората -- Аннам, Тонкий, Камбоджа и Лаос) во главе с генерал-губернатором. На этом колонизация французами Индокитая была завершена. Встал вопрос об освоении колонии .

Следует заметить, что пять частей, из которые был поделен французский Индокитай, были весьма неравноценными. Наиболее отсталыми и труднодоступными для хозяйственного освоения были Камбоджа и Лаос, а в наиболее выгодном положении оказалась Кохинхина, которая стала не только рисовой житницей, но и местом разведения гевеи и экспорта каучука, что приносило немалые доходы. Были введены монополии на опиум, соль и алкоголь, что тоже вскоре стало приносить колониальной казне многомиллионные доходы. Началось строительство дорог, включая соединившую юг и север Вьетнама железнодорожную магистраль, расширялись добыча угля и экспорт его, создавались плантации кофе и чая. На рубеже XIX -- XX вв. в промышленность французского Индокитая, в основном Вьетнама, французские предприниматели вкладывали уже немалые деньги, которые приносили огромные проценты, чему способствовали покровительствовавшие французскому капиталу тарифы. Много внимания было уделено горнодобывающим промыслам в Камбодже и Лаосе, а также плантационному и дорожному строительству в этих протекторатах.

Бесцеремонное вторжение колонизаторов в страны древней культуры не могло не вызвать их сопротивления, которое приняло наиболее отчетливые и сильные формы во Вьетнаме. Прежде всего, это было движение в защиту императора, «кан выонг», пик которого пришелся на конец XIX в. Суть его сводилась к поддержке правящим аппаратом страны и широкими кругами населения достоинства низверженного и униженного колонизаторами правителя. Удалившийся в отдаленный и труднодоступный район Вьетнама и укрывшийся с семьей в специально отстроенной для этого крепости император Хам Нги начал в конце 80-х годов своего рода кампанию открытого неповиновения, сопровождавшуюся партизанскими боевыми выступлениями. Схваченный в 1888 г., Хам Нги был выселен в Алжир, но выступления не прекращались еще около десятилетия, пока соглашение 1897 г. не признало за руководителем движения, генералом Де Тхамом, права на автономное управление созданным им освобожденным районом. На рубеже XIX--XX вв. армия Де Тхама стала серьезной поддержкой нарождавшегося во Вьетнаме движения за национальное освобождение во главе с такими его признанными идеологами из числа уже сформировавшейся новой интеллигенции, как Фан Бой Тяу, который в 1904 г. возглавил созданное им Общество обновления Вьетнама, реорганизованное в 1912 г. в Общество возрождения Вьетнама.

Если движение, возглавлявшееся в первые десятилетия XX в. Фан Бой Тяу, было достаточно радикальным и ставило своей целью насильственное свержение власти колонизаторов и восстановление независимости страны во главе с полумонархом-нолупрезидентом (из тайно вывезенного в Японию принца Кыонг Дз готовился такого рода руководитель), то другое влиятельное направление в национально-освободительном движении тех лет было представлено Фан Тю Чинем, делавшим акцент на просвещение народа, на прогресс науки и ознакомление вьетнамской молодой интеллигенции с культурой Европы, для чего активно использовались произведения европейских мыслителей в китайских переводах (иероглифика была все еще главным элементом образования во Вьетнаме). Впрочем, для колонизаторов эта разница была не слишком существенной, так что на рубеже второго десятилетия XX в. деятельность обоих признанных лидеров была насильственно пресечена .

Вывод: Второй период трансформации Азии завершился вместе со всем послевоенным миропорядком. Главнейшим фактором этого процесса был планетарный распад социализма. Революционный эсхатологизм пришел к своему логическому концу. На 1991 год из всех социалистических стран Азии лишь одна Монголия пошла по пути полного прекращения социалистического экспериментаторства. Однако демократическое движение в Китае, реформы во Вьетнаме, Лаосе, приближение к урегулированию положения в Камбодже, дальнейшее обострение кризиса Северной Кореи - все это ознаменовало конец революционного эсхатологизма. Социалистическая флюктуация в Азии стала самоликвидироваться, как это уже произошло к этому времени в Восточной Европе и Советском Союзе. Одно русло цивилизационного потока уже высохло у своих истоков, и в Азии катились только последние его волны (возможно, самая последняя волна захлестнула Непал в 1990 г.). Всем бывшим странам социализма предстояло искать новую бытийную модель; интеллектуальная элита этих стран все с большим вниманием смотрела на соседей, избравших модель заимствования западных артефактов при сохранении некоторых традиционных бытийных структур.