Панфилов Дмитрий Георгиевич,
Кандидат филологических наук,
Председатель общества пушкинистов «Захарово».

Почему светские дамы пушкинского времени
не носили нательный крест?

При изучении более 400 парадных женских портретов XVIII-XIX веков обращали на себя повторяющиеся у всех авторов две необъяснимые портретные детали: глубокое декольте и отсутствие нательного креста.
Даже русские императрицы Екатерина I, Екатерина II, Елизавета, Анна Иоанновна выставляли на общее обозрение большие груди 7-8 размеров (предмет зависти «светских львиц» ХХ века!) и отсутствие на них нательного креста.
А ведь они были все крещенные, венчанные, соблюдали церковный Устав, отмечали все церковные праздники, красили яйца и пекли куличи, отпевали умерших родственников, молились своим святым, проповедуя христианскую истину: «Кто без крестов, то не Христов». А вот нательных крестов на портретах не просматривается, искать их на груди портретных дам – все равно, что искать черную кошку в темной комнате.
Обвинить художников в массовой некомпетентности портретной живописи не имеет основания.
Портреты писали такие гении кисти, как:
П.Ф. Соколов (портрет Е.П. Бакуниной, С.Ф. Толстой);
А. Фишер (портрет С.А. Урусовой, Е.П. Потемкиной);
П.З. Захаров (портрет А.В. Алябьевой);
В.И. Гау (портрет Г.В. Родзянко);
В.Л. Боровиковский (портрет А.А. Олениной);
Ж.Э Тельгер (портрет Е.К. Воронцовой);
А.Ф. Винтергальтер (портрет Е.И. Истоминой);
А. Шалон (портрет Е.М. Заводовской);
И.К. Макаров (портрет Н.Н. Гончаровой);
Т.А. Кефф (портрет В.Ф. Вяземской);
А.П. Брюллов (портрет Н.Н. Гончаровой);
Д. Грасси (портрет Е.И Голицыной);
М.С. Бороздка (портрет Войковой);
И так далее, так далее…
Были осмотрены и изучены около полутысячи портретов, после чего осмотр был прекращен из-за тавтологии предмета изучения.
Только на трех портретах из всех просмотренных удалось обнаружить наличие нагрудного нательного креста:
- А.П. Керн (графика А.С. Пушкина):
- Венецианов («Гадание на картах»);
- Я.Ф. Капков («Невеста»).
Сегодня через женский наряд мы изучаем бесконечные подробности костюмов, детали отделки, пуговки, кружавчики, крючочки, петельки, фактуру тканей и, конечно, нательные кресты, которые делали из самого дешевого и доступного материала – олова, железа, бронзы.
Простолюдинам было безразлично, из чего сделан нательный крест (его еще называли «тельник»). Главное, чтобы его увидел Бог и защитил.
Элита Двора не могла смириться с простотой креста и стала украшать его серебром, эмалью, а потом дело дошло и до золота.
Светские дамы быстро сообразили, как сделать так, чтобы и крест не носить, и грешницей не прослыть.
Если крест был недостаточно богат и красив, то дамы снимали его и прятали под корсетом, прикрепляли к фижме, шили на поясе кармашки для крестов, либо вообще снимали на балах и надевали в карете, едучи домой.
Прося у Бога прощения и заступничества, дворцовая знать стала делать кресты из золота, белого и черного, платины, украшать их бриллиантами, топазами, турмалинами, изумрудами, алмазами, ониксом («лунным камнем»), сердоликом, уваровитом (полудрагоценным камнем, названным в честь одноклассника А.С. Пушкина Уварова С.С., Президента Академии наук). Все старались задобрить Бога блеском золота и камней.
Такие изделия ювелирного искусства требовали к себе повышенного внимания, восхищения, хвастовства.
Конечно, заказать себе алмазный крест мог не каждый, «Бог по силе крест налагает», а вот спрятать его в поясе под юбкой мог каждый. «Крест места не ищет», так что Бог не обидится. «Каждый сам несет свой крест».
Прошло сто лет, прежде чем крест перекочевал на грудь – свое законное место, отведенное Богом.
Хозяйки вызывающе демонстрировали свое миллионное богатство, используя обнаженную грудь в качестве демонстрационной витрины. Многие петербургские и московские «львицы» вообще не носили нательный крест, когда надевали бальное платье, другие запрещали художникам запечатлять себя на портретах с крестом.
Если на груди женщины не было креста, это не говорило, что она его не носит. Она так мастерски прятала его в тайных кармашках нижнего белья, в поясках, под корсетом, привязывали к бедру, что найти его не могло все III Управление вместе с Бенкендорфом.
Постепенно крест превратился в красивую игрушку, а позже его заменили колье, хрустальные подвески, золотые цепочки, граненые камни. В русском языке опять появилась пословица: «Креста на тебе нет!»
Когда надо, светские дамы прятали крест, когда не надо – вытаскивали его из тайника и вешали на грудь.
Ношение креста с годами становилось более демократичными.
На пороге уже стоял ХХ век.

Рецензии

Уважаемый Андрей! Анекдот времён 90-х, когда новые русские носили массивные золотые цепи." Новый русский в ювелирном магазине выбирает цепь потяжелее и крест по новой моде на " быть верующим": - Мне бы самую дорогую цепь и крест- как вон тот,- самый большой, только без гимнаста!"

Насчёт всего остального.... К сожалению, только автор знал всю эту информацию.....
С уважением, Алёна

Фигура самого Сергия - великого деятеля национального возрождения - и по сей день едва различима в тумане минувшего. Мы угадываем отдельные черты, но не можем охватить взглядом целого. (Н.С. Борисов)

Если прочитать каноническую биографию Сергия Радонежского в нынешней религиозной редакции, то краткий пересказ получится следующий: ходил-бродил по лесам Древней Руси благообразный старичок, разговаривал с птичками, приручал медведей, молился за болящих, увещевал страждущих и ссорящихся и вдруг ррр-р-раз – и объединил русские земли, сделав их великими… Нынешняя канонизированная биография Сергия Радонежского – это набор мистических сюжетов, которые неожиданно материализуются в государство, до сих пор являющееся самым большим по освоенной площади.

Не будем устраивать эксперимент, предлагая апологетам канонической версии походить по лесам, помолиться и посмотреть, кого и во что получится при этом объединить… или хотя бы – до кого удастся донести информацию, что где-то кто-то ходит и объединяет. Просто поверим самим церковным служителям, которые честно признаются:
«По своим достоинствам внутренним житие Сергия Радонежского – это слиток золота, но, как предназначенное для церковного чтения, оно по необходимости отличается краткостию и опускает многие подробности, драгоценные для благоговейных почитателей памяти великого угодника Божия.»

Вот мы сегодня и остановимся на тех подробностях, на которых религиозная литература обычно не акцентирует внимание, а мы – миряне, просто обязаны это делать, ибо биография Сергия Радонежского, этого действительно Великого человека, по своей закрученности и обилию драматических поворотов, даст 100 очков вперёд любому голливудскому сюжету.

Слом судьбы будущего Преподобного произошел в отрочестве, когда его семья родовитых ростовских бояр, потеряв из-за княжеских междоусобиц всё своё состояние и положение в обществе, в одночасье превратившись в беженцев, вынуждена была искать себе приют и начинать всё с нуля в захолустном тогда Радонеже, который буквально был медвежьим углом средневековой Руси.

Будущему лидеру национального возрождения ещё в детстве было наглядно и предметно продемонстрировано, что, при отсутствии единого наднационального свода правил, которых будут обязаны придерживаться все и любые правители, в условиях феодальной раздробленности и при доминанте права сильного - ни знатное происхождение, ни достаток, ни принадлежность к “высшим эшелонам власти” ничего не гарантируют и ни от чего не спасают.

Прививка от расхожего и ныне представления “чем выше по служебной лестнице, тем меньше проблем”, получилась настолько впечатляющей, что Сергий Радонежский потом всю свою жизнь будет избегать формальных постов и “малиновых штанов”, справедливо полагая, что и то и другое, кроме “ку” подмантдатных “пацаков”, сопровождается целым букетом неподъёмных обязательства, порождает прежде всего зависть и привлекает рейдеров и жуликов.

И Сергий, и оба его брата (старший – Стефан и младший – Иван) так и не откликнулись на призыв своего отца – боярина Кирилла – идти на княжескую службу. Пример папы, карьера которого закончилась так бесславно, оказался явно не заразительным. Хотя в это же время Кирилловичи под давлением нужды, несмотря на своё родовитое происхождение, вынуждены были сами заниматься крестьянским трудом, встраиваться в крестьянский быт, что потом более чем пригодилось Сергию при организации монастырской работы.

Традиционное - общинное построение крестьянского сословия на Руси, с его многовековым опытом концентрации и управления скудными ресурсами, социально одобряемые им самоограничение и аскетизм, а также опыт общинного крестьянского самоуправления, оказались бесценным набором готовых бизнес-процессов, которые, как перчатка на руку, идеально надевались на христианские каноны, формируя симбиоз, позволивший потом летописцам утверждать что именно Сергий Радонежский:

«… Cоздал Православие, адаптировав католицизм к менталитету русичей (в том числе, привязав календарь русичей к новому церковному, поэтому и сейчас многие христианские праздники сохранили древние названия). Внешние формы - новые религиозные обряды и традиции жители соблюдали, но древнее внутреннее понимание Бога русичи сохраняли прежним.”

Сомневаюсь, что это было целью молодого человека, решившего в 21 год покончить с мирским существованием. Настойчивое желание Кирилловичей посвятить себя церкви могло иметь совсем не религиозный, земной мотив, а именно - желание выжить. Раздираемая княжескими междусобойчиками, находящаяся фактически в состоянии перманентной гражданской войны, экономика Руси времён Сергия Радонежского была отягощена, к тому же, немалыми (для того времени) налогами и сборами.

Основным прямым налогом в то время был «ясак» - десятая часть, выплачиваемая как натурой с ежегодного урожая и различными товарами, так и серебром. Кроме того, появились специальные налоги: «туска» (собиравшаяся в дар приехавшим правителям или посланникам), «ям» (собирался на содержание конно-почтовых станций), специальный военный налог «кулуш» (взимался в годы, когда в Золотую Орду не забирали рекрутов для службы). Налог «тамга» ежегодно уплачивался купцами и торговцами либо с оборота (от 3% до 5%), либо от размера капитала (примерно 0,4%).
Кроме этого всё население должно было уплачивать так называемый «ордынский выход», Его уплата возлагалась на князя и производилась от имени всего населения удельного княжества. При Дмитрии Донском величина «ордынского выхода» составляла 1000 рублей

И во всём этом апофеозе экспроприации существовал всего один офшорный островок – церковь, которая вообще не платила никаких налогов, что было неоднократно подтверждено ханскими ярлыками, выданными митрополитам….

Вас не удивляет наличие таких ярлыков? Меня лично (когда я узнал про них первый раз) удивило очень. Мы из школьного курса истории, знаем, что монголо-татары круглосуточно занимались тем, что испепеляли в буквальном и переносном смысле христианскую веру, причем гонения на церковь аккуратно воспроизводятся в многочисленных художественных произведениях и учебных курсах:.

А тут вдруг такой исторический афронт, где имеются специальные церковные ярлыки и привилегии, и нет ни одного священника, умученного в Орде, когда князей там резали регулярно и много.

– _ярлык _Менгу-_Тимура _митрополи¬ту Кириллу (1267г.)

– _ярлык _Туда-_Менгу _митрополиту Максиму (1283г.)

– _ярлык _Токты _митрополиту Петру (1308г.)

– _ярлык _Узбека _митрополиту Петру (1313г.)

– _ярлык _Узбека _митрополиту Фе¬огносту (1333г.)

– _ярлык _Джанибека _митрополиту Феогносту (1342г.)

– _ярлык _Бердибека _митрополиту Алексию (1357г.)

– _ярлык _Абдаллаха _митрополиту Алексию (1363г.)

– _ярлык _Мухаммада-_Булака _митро¬политу Михаилу (1379г.)

Всего _девять _ярлыков, содержащих тот или иной перечень льгот и привиле¬гий православного духовенства.

Последний ярлык наиболее любопытный, ибо выдан он стараниями того самого Мамая, с которым год спустя будет биться на Куликовом поле Дмитрий Донской, и в котором полностью подтверждены все церковные привилегии. И это не единственные документальные подтверждения отношений, плохо вписывающихся в стереотипы наших представлений о «поганых захватчиках» и якобы чуждой им религии.

Одним из памятников таких отношений является знаменитый Чудов монастырь в московском Кремле, который был построен на земле, подаренной Митрополиту Алексию ханшей Тайдулой, молитвами которого она излечилась от слепоты… Еще одна явная историческая нестыковка - православный митрополит Алексий, соратник и покровитель Сергия Радонежского, денно и нощно молящийся о выздоровлении ханши Тайдулы, это – в рамках существующей исторической парадигмы – примерно то же самое что Патриарх Всея Руси Сергий, молящийся в 1941-1944 за здоровье Евы Браун...

Отвлекаясь на секунду от личности Сергия Радонежского, не удержусь от назревшей реплики: всё- таки каноническая версия монголо-татарского ига системно хромает. Что-то надо менять в исторической «консерватории», ибо дикие «поганые» кочевники по своим делам никак не соответствуют тем стереотипам, которые навязывают нам канонические школьные учебники. Захватчики так себя не ведут. Кочевники не ведут так себя и подавно… Иноверцы так не поступают… Так что придётся историкам попотеть и придумать что-то более убедительное, чем существующая школьная версия…

Мы же, не желая отбирать хлеб у художников исторического слова, возвращаемся в предмет нашего исследования в год, когда Сергий Радонежский был ещё Варфоломеем и только задумывался над реализацией своих исторических планов. Все мы в 20 лет собираемся изменить мир. Но не у всех получается. У Сергия Радонежского получилось, поэтому его опыт наиболее ценен и востребован именно сейчас, когда между нашими событиями и ситуацией на Руси 14го века столько явных и даже пугающих аналогий, и жить, как раньше, уже нельзя, а по-другому никто не пробовал…

Итак, церковь в то время была этакой наднациональной офшорной зоной, более-менее защищенной от мирских перипетий, а монастырь был идеальным местом для реализации как хозяйственных проектов, так и планов нравственного развития, необходимых построения нового, более справедливого общества. Вопрос только – какой это должен быть монастырь? Первое церковное прибежище Кирилловичей – Хотьковский монастырь - для реализации планов инновационного мироустройства молодых, энергичных и деятельных братьев не подходил абсолютно.

Покровский монастырь в Хотькове был организован в форме “ОСОБНОГО ЖИТИЯ”, которое было очень распространено в Древней Руси как простейший вид иночества и принимало различные формы.

Ключевский пишет:

Иногда люди, отрекавшиеся или помышлявшие отречься от мира, строили себе кельи у приходского храма, заводили даже игумена как духовного руководителя, но жили отдельными хозяйствами и без определенного устава. Такой монастырь-«особняк» составлял не братство, а товарищество, объединявшийся соседством, общим храмом, иногда общим духовником»
Братия, которую строители набирали в такие мирские монастыри для церковной службы, имела значение наемных богомольцев и получала «служеное» жалованье из монастырской казны, а для вкладчиков монастырь служил богадельней, в которой они своими вкладами покупали право на пожизненное «прекормление и покой».

Кроме отсутствия хоть какого-то уставного порядка, без которого невозможен ни один мобилизационный хозяйственный проект, обитателей монастыря разделяла непреодолимая имущественная пропасть. В одном и том же монастыре одни его обитатели откровенно нищенствовали, перебиваясь попрошайничеством в соседних городах и селах, другие же могли себе позволить абсолютно праздное существование:

Томас Мурнер (нем. Thomas Murner; 24 декабря 1475(14751224), Оберне - 1536) - немецкий сатирик, монах-францисканец, доктор теологии и права:

"Заметьте: если благородный не может выдать дочери замуж и не может ей дать приданого, то он отправляет ее в монастырь, не с тем, чтобы она посвятила себя Богу, а чтобы она жила безбедно, как привыкла знать".

Естественно, что ни о какой целенаправленной совместной созидательной деятельности в таких условиях не могло идти и речи. Для хозяйственного и духовного развития нужен был другой проект, близкий по быту и духу к окрестному населению – на 99,9% крестьянскому, социально-полезный и политически-востребованный, не чурающийся мирских проблем, а наоборот – активно предлагающий их решение за счет концентрации всех доступных ресурсов. В нем принципы равенства и братства имели бы зримое воплощение. Именно такой проект начали осуществлять братья Кирилловичи, основав монастырь в Маковецкой пустыни, который потом станет Троице-Сергиевой Лаврой.

Национальный проект «Монастырская колонизация»

«При имени преподобного Сергия народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверживает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной” В. О. Ключевский.

Проект, который олицетворяет Сергий Радонежский, организованный им и его соратниками, носящий меткое название «русская монастырская колонизация», вобрал в себя всё то, чем мои современники привыкли восхищаться, как исключительно заграничным опытом. А зря, потому что при ближайшем рассмотрении событий средневековой Руси, очищенных от мистики, нервно курят в сторонке и распиаренные иезуиты с тамплиерами, а также не менее распиаренные Шаолинь и прочие заграничные монашеские проекты, имеющие гораздо более скромную историю, но зато более продвинутых имиджмейкеров.

Описание монастырского старт-апа Сергия Радонежского, его становление и «раскрутка» достойны того, чтобы быть предметом исследований по маркетингу и бизнес-администрированию, изучаться в ВУЗах по специальности «Экономика» и «Управление», и вообще быть предметом отечественной гордости, наряду с предвоенным промышленным строительством и послевоенным рывком к звёздам.

Стартовала будущая Троице-Сергиева лавра, как безналоговое аграрное предприятие, объединявшее своих участников на традиционной христианской религиозной базе, но на абсолютно новых организационных принципах, которые включали в себя:

Читаешь эти незамысловатые правила организации «общего жития» Сергия Радонежского, а также то, как он лично неукоснительно им следовал, и начинаешь понимать, что имеется серьёзная альтернатива у призыва Маяковского - «юноше, обдумывающему житье, решающему, делать жизнь с кого, скажу, не задумываясь - делай ее с товарища Дзержинского»...

Старт-апы всегда страдают одной и той же болезнью. Какой бы гениальной не была реализуемая идея, пока о ней ничего неизвестно окружающим, её как будто и не существует. Сидя в лесу, известности не снискаешь. Очень скоро братья поняли, что их обитель, основанная хоть и на вполне прогрессивных принципах, и с серьёзными экономическими льготами, гарантированно загнётся без правильно поставленного маркетинга, ответственность за который взял на себя старший брат Кирилловичей – Стефан.

В то время, как Сергий Радонежский (тогда еще Варфоломей) строил своими руками Маковецкую обитель, поддерживая только зародившуюся жизнь будущей Троице-Сергиевой Лавры и только формировал свой знаменитый «устав общего жития», Стефан отправился в Москву, где сделал стремительную карьеру от инока до игумена (от разнорабочего до директора), великокняжеского духовника, став правой рукой митрополита Алексия – будущего соавтора, заступника и покровителя всех начинаний Сергия Радонежского.

Эта троица – Сергий-Стефан-Алексий и будут той командой, благодаря которой Россия сегодня занимает самую большую территорию в мире, причем с таким суровым климатом, выжить в котором не получается ни у одной другой нации. Принципы «общего жития» Сергия Радонежского оказались настолько удачно сформулированы и универсальны, что до сих пор подходят как для хозяйственной, так и для любой другой деятельности – культурной, просветительской, идеологической, политической, являясь идеалом для всех последующих хозяйственных и политических процессов, движений, руководителей.

Было тогда и остаётся сейчас всего одно препятствие для того, чтобы личный опыт Сергия Радонежского сделать постоянным, непрерывным и всеобщим – обязательное следование принципам общего жития прежде всего лидерами, приведение в соответствие с этими принципами прежде всего элиты, что является фундаментом любого мобилизационного проекта. Когда это делать получается, Россия делает резкий и качественный цивилизационный рывок, когда вожди от этого правила отказываются, вся русская цивилизационная конструкция неумолимо и крайне болезненно деградирует.

При самом живом участии Стефана и Алексия слух о молодом подвижнике, живущем в радонежских лесах, быстро распространился по монастырям Северо-Восточной Руси. Одни осуждали его за нарушение порядка восхождения по монастырской «лестнице к небу», другие, напротив, сочувствовали, восхищались его твердостью. Не укрылось от молвы и то, что отшельник происходил из боярской семьи, что у него есть доброхоты среди московской знати, а брат его - духовник самого великого князя Семена Ивановича. На Маковце стали появляться первые посетители….

Благодаря миссионерской работе Стефана, Сергий Радонежский смог сформировать первый рабочий коллектив обители, числом ровно 12, как бы подчёркивая евангелические традиции, хотя сам он религиозным ортодоксом никогда не был, о чем говорит хотя бы то, что «он несколько лет жил жизнью отшельника, не принимая пострига и не посещая приходского храма» (Н.С. Борисов). То есть монастырь был для него тем инструментом, с помощью которого он старался изменить прежде всего земную жизнь паствы, а не подготовить её к загробной.

Именно к тому времени относятся первые чудеса, старательно описываемые агиографами Сергия Радонежского, без которых вряд ли получилось бы сделать известными сам монастырь и его руководителя. Первым чудом были «дары небес», спасавшие монастырь от голода, тень которого дамокловым мечом висела вообще над всем крестьянским населением, которого страшились и чудесное избавление от которого толковалось однозначно, как признак святости.

“Раза два или три, обычно весной, когда запасы кончались и положение общины становилось совсем бедственным, Бог весть откуда приходило спасение: сани, груженные мешками с хлебом, овсом, сушеной рыбой и солью. Молчаливый, словно немой, возчик сгружал мешки возле кельи Сергия и не медля пускался в обратный путь. Братья видели в этом чудо и, насытившись, истово молились, благодаря Господа за заботу. Им начинало казаться, что за их трудами следит невидимое бдительное око.” (Н.С. Борисов)

Собирая сведения о Сергии, Епифаний Премудрый тщательно записывал рассказы о совершенных им чудесах. Для первого, «дообщежительного» периода истории монастыря их было немного, и воспоминания о них были весьма туманны. Одно из них заключалось в том, что по молитвам Сергия в овраге близ монастыря из земли ударил родник. Это вызвало всеобщую радость: прежде монахам приходилось носить воду издалека.

Ещё одно чудо - исцеление Сергием некоего «бесноватого вельможи». С помощью креста и молитвы игумен изгнал бесов из одержимого, и он ушел из обители совершенно здоровым.

Оба рассказа весьма традиционны по сюжету. Они перекликаются с некоторыми известными эпизодами из Библии. Первый напоминает изведение воды Моисеем во время бегства евреев из Египта (Исход, 17, 3–6), второй - многочисленные исцеления «бесноватых», которые совершал Иисус (Марк, 5, 1-13; 9, 17–29).

Полный список чудес Сергия Радонежского вы можете легко найти в любом каноническом издании, я же специально опускаю всю мистику, ибо считаю, что она никакого отношения не имеет ни к вере, ни к религии, а является исключительно инструментом маркетинга, привлекающим внимание не слишком взыскательной публики. Тем более, что мистика отнюдь не являлась главным инструментом популяризации Троице-Сергиевой Лавры.

Описание самих чудес шло с постоянным акцентом на нарочитую скромность монастыря, аскетизм и постоянный физический труд, которого никогда не сторонился и сам Сергий, что само по себе тоже было чудом – боярский сын, имеющий покровителей в самых высоких коридорах власти, руководитель всего предприятия, лично рубил дрова, строил кельи, возделывал землю, шил одежду и обувь, пёк хлеб, ходил пешком, то есть был настолько близок к простому народу, что не мог не заслужить уважение, как сейчас сказали бы «самых широких масс».

«Дивно бо поистине бе тогда у них бываемо видети: не сушу от них далече лесу, яко же ныне нами зримо, но иде же келиам зиждемым стояти поставленым, ту же над ними и древеса яко осеняющи обретахуся, шумяще стояху».

И вот в момент, когда известность Сергия Радонежского и его монастыря достигла на Руси нужного градуса, произошло событие формализовавшее церковную реформу – введение общежитийного монастырского устава, основные принципы которого я уже приводил. При чтении всего устава у меня сразу сформировалось смутное ощущение, что где-то я это уже читал… Потом понял – вся эта детализация и регламентация знакома мне со службы в ВС СССР по общевоинским уставам…

Подъём, отбой, правила построения, развод, форма одежды и даже регламентация выражение лица – все эти явные признаки милитаризированного быта внедрялись в монастырскую жизнь не просто так, но как ответ на вызовы, которые стояли в тот момент полный рост перед всем обществом, без разделения на мирян и духовенство. Требовалась мобилизация скудных ресурсов, которых не хватало и для текущей сытой жизни, а необходимо было выделить их для расширения, заселения, защиты новых территорий, а также для сохранения в неприкосновенности существующих. А мобилизация без строжайшей, буквально военной дисциплины, пока никому никогда не удавалась.

Русскому государству для становления и роста нужны были именно такие мобилизационные центры, которые смогли бы быть щитом от врагов в военное время, источником знаний и технологий - в мирное. Существующим социальным институтам такие задачи были не под силу. Поэтому монастыри нового типа (киновии), с их строгими – до самоотречения – регламентами поведения - оказались востребованными на самом высоком политическом уровне, а функции их, не акцентируемые современной историей, распространялись практически на все сферы общественной жизни.

Именно в монастырях совершенствовалось профессиональное ремесло. Монахи ввели в широкий оборот рациональную обработку земли и тепличные агроотехнологии, коллективное использование земледельческого инвентаря, приспособлений для выращивания и переработки продуктов питания, слишком дорогих и сложных для каждой отдельной крестьянской семьи. Агротехнологическая концентрация средств производства, впервые появившася в монастырских хозяйствах, в ХХ веке будет воспроизведена в виде сталинских МТС.

Монастыри первыми освоили передовые технологии ткачества, обработки кожи и металла, обучили им окрестное население, привили ему разнообразные и, главное, более высокие требования к жизни. Разумеется, не было простой случайностью, что именно монастыри сделались очагами технического прогресса. Это было просто следствием того, что в монастырях впервые пришли к тому, что является причиной всякого технического прогресса, к концентрации труда. Так как монастыри практиковали ее первыми, притом самым интенсивным образом, то они и пришли раньше других к товарному производству.

В монастырях всегда можно было получить все, и притом все лучшее. «Монастырская работа» была высшего качества. Разумеется, не потому, что «Благодать Божия покоилась на этом труде», не потому, что благочестие направляло ткацкий челнок, а по простой экономической причине – разделение труда вело к специализации, а специализация – к повышению квалификации исполнителя и качества конечного продукта.

Монастырь нужен был не только селу, но и городу, как важный элемент всей системы тогдашней русской жизни. Количество монастырей было прямо пропорционально размерам и значению города. Монастырь был приютом для обездоленных, работал, как «ссудная касса», надежная кладовая всякого рода запасов, школа для неграмотных, благопристойное «богомолье» и привилегированное кладбище. Но обеспечение сторожевой службы всё же было всегда на первом месте, тем более, что выполнение именно этой функции было для монастырей наиболее органичной и естественной.

Читаем, как был организован монастырь Сергия Радонежского, (кто служил, тот оценит):

В основе «организационной» части нового устава лежали три принципа: равенство, послушание и четкое распределение обязанностей. Равенство обеспечивалось отсутствием у иноков какого-либо личного имущества и общей трапезой. Залогом послушания служили различные формы воздействия игумена на братьев: от отеческого внушения до изгнания из монастыря. Распределение обязанностей определялось продуманной системой «служб».

Житие Сергия сообщает о некоторых должностях, установленных в обители после введения «общего жития». Монастырская кладовая, где хранились съестные припасы, была поручена келарю. Другому брату было доверено попечение о старых и больных иноках; «повар» отвечал за порядок в монастырской кухне («поварне»), «хлебник» - за выпечку хлеба. За правильностью совершения богослужения наблюдал «уставщик». Ему помогали дьячки и пономари. Они зажигали свечи и лампады, наводили порядок в храме, читали на клиросе. Особый монах - «будильник» - отвечал за своевременный подъем иноков по утрам.

Вероятно, Сергий установил и другие принятые в киновиях «службы» - казначей, «трапезник» (старший в трапезной), «кутник» (разносящий блюда и напитки).

День в монастыре начинался с рассветом. Первым вставал «будильник». Он шел к келье игумена и, став под оконцем, громко произносил: «Благослови и помолися за мя, отче святый». Разбуженный этим возгласом игумен отвечал изнутри: «Бог спасет тя». После этого «будильник» ударял в малое било и совершал обход келий, восклицая под окном каждой: «Благословите, святые!» Дождавшись отклика и убедившись, что все иноки проснулись, «будильник» призывал пономаря. Тот ударял в большое било, призывая монахов в церковь на утреннюю молитву.

Вступление в храм совершалось в строго определенном порядке. Все братья выстраивались в шеренгу на паперти. Священники и дьяконы становились впереди. Иерей, которому надлежало совершать в этот день службу, входил в храм первым. Перед ним шествовал чтец с горящей свечой. Священник кадил перед иконами, произносил несколько ритуальных возгласов. Лишь после этого остальные иноки чинно, по порядку входили в церковь с пением псалмов. Все монахи, в том числе и неграмотные, должны были знать Псалтирь наизусть.

Во время богослужения каждый монах стоял на своем месте. Игумену полагалось находиться в первом ряду справа, келарю - слева. Перед царскими вратами стояли монахи-священники, по сторонам - иеродьяконы.

Случалось, во время утреннего бдения иноки начинали перешептываться, переминаться с ноги на ногу, даже дремать. Благочиние немедленно восстанавливали два инока-надзирателя («эпитирита»), стоявшие справа и слева от строя. Братья, которым надлежало отправиться куда-либо по монастырским делам, могли уходить из церкви до окончания службы. Все прочие стояли неподвижно до конца.

Наконец раздавались три удара в малое било, и монахи с пением псалма выходили из церкви. Путь их лежал в трапезную. Впереди всех шли игумен и совершавший литургию священник.

В трапезной иноки занимали места за столом в соответствии со своим положением в обители. Постепенно в монастырях возникло своего рода «местничество». Нередко за право сидеть ближе к игумену возникали ожесточенные споры.

Сама трапеза была особого рода ритуалом. После краткой молитвы первым начинал есть игумен и только после этого - остальные иноки. Кутник, обходя всех, наполнял чаши. С первой чашей все подходили к игумену за благословением. Во время трапезы один из братьев читал вслух жития святых. Разговоры за столом категорически воспрещались.
В качестве напитков в византийских монастырях употребляли вино, разведенное водой. В русских обителях «высокого жития» хмельные напитки были запрещены. Причину этого отличия откровенно высказал в своем монастырском уставе Иосиф Волоцкий: «О Рустей же земле ин обычей и ин закон: и аще убо имеем питие пианьственное не можем воздержатися, но пием до пианьства»
(Н.С. Борисов)

Русские рыцари храма

Монастырь преподобного Сергия как духовный центр, источник хозяйственной колонизации обширных земель, неприступная крепость, влиял на все стороны жизни Руси. Причем крепостью он был отнюдь не только духовной. То, что монастыри выглядят, как настоящие шедевры фортификационного искусства, может и сейчас увидеть каждый. Но что такое башни и бойницы без гарнизона? Грозным оружие становится не само по себе, а только в умелых руках. И такими руками были руки монахов, которые умели отнюдь не только молиться.

Все мы знаем, что Пересвет и Ослябя были монахами. Скороговоркой признаём, что Илья Муромец погиб в бою и погиб именно, как монах . Но почему-то считаем это исключением из правил. А может быть просто правила были написаны позже? А в то время монахи-воины были вполне нормальным и повсеместным явлением. Просто одни этого не стесняются, и даже в современное безбожное время восхищаются тамплиерами и монахами Шаолиня, в то время, как мы старательно делаем вид, будто ничего подобного никогда на Руси не было, зажмуриваясь на очевидные и вполне документальные факты.

Именно монастырь был последним прибежищем тех княжеских дружинников, которые по возрасту и здоровью не могли уже выдерживать длительные переходы и марш-броски но вполне еще могли держать в руках оружие. Монастырь, как пенсион для военнослужащих, работал вплоть до петровских реформ:

До Петра отставные стрельцы

Там же - по типу закрытых военных заведений - молодежь учили боевому искусству и прививали хорошие манеры.

«В стенах крепости (Китай-город) находятся и два прекрасных монастыря, один мужской, другой женский. Первый, впрочем, скорее можно назвать дворянским учебным заведением, чем монастырем; там редко увидишь кого другого, как детей бояр и важных вельмож; их помещают туда, чтобы удалить от дурного общества и научить благонравному поведению. По исполнении шестнадцати лет от роду, они снова могут уйти»

Именно выпускники этих “курсов спецназа” являлись главным кадровым резервом княжеских дружин и комсоставом народного ополчения во время войн.

Воинов-монахов Пересвета и Ослябю Сергий Радонежский откомандировал Дмитрию Донскому, и ВСЁ русское войско, включаю элиту – княжеских дружинников - безоговорочно признало в них гораздо более умелых воинов, чем они сами. На индивидуальный поединок выставляли лучшего из лучших и трудно представить себе реакцию войска перед смертельной битвой, если вдруг князь рискнул бы выдвинуть на публичную схватку безвестного богомольца.

Имеется только один способ воспитать элитных «рукопашников» - через единообразную систему подготовки достаточно большой группы бойцов, ежедневную практику, обязательную внутреннюю конкуренцию с последующей селекцией лучших, одним словом посредством школы, традиционно представляющей из себя пирамиду, венчает которую чемпион, затем следуют вице-чемпионы, «бронзовые призеры» и далее – в основании пирамиды - целый сонм до них не дотянувшихся.

То есть чтобы выставить двух лучших воинов войска Донского – Пересвета и Ослябю, необходимо было иметь не менее батальона чуть менее знаменитых в ратном деле и много больше полка совсем неизвестных (У Сергия Радонежского таких полков было 35, но об этих цифрах позже). Кстати, а почему все сегодня пишут, что на Куликовом поле их было только двое? Только потому, что мы знаем только о двоих?

Ну тогда вот вам третий, и не кто-нибудь, а племянник Сергия Радонежского – Федор, постриженный в монахи в возрасте 12 лет, о котором пишут вполне легальные исторические источники, и публикуют вполне канонические СМИ, например «Благовест» - “Игумен Симоновского великокняжеского монастыря в Москве, племянник Сергия Радонежского; он же, Федор, сопровождал князя Дмитрия на Куликово поле»…

А сколько их ещё было, менее знатных, так и оставшихся неизвестными?

В Никоновском летописном своде читаем:

«И начя просити у него князь великий Пересвета и Ослебя, мужества их ради и полки умеюща рядити, глаголя сице: “Отче, даждь ми два воина от своего полку чернечьскаго, дву братов: Пересвета и Ослебя. Сии бо суть ведоми всем ратници велиции и богатыри крепции и смыслени зело к воиньственному делу и наряду.

Хочу обратить Ваше внимание на термин «чернецкий полк » о котором, как о боевом подразделении, прекрасно осведомлён летописец и сам князь, и к коему принадлежали Пересвет и Ослябя. Были в средневековой Руси свои рыцари храма, были…. Тем более, что сам Сергий Радонежский говорит про них, обращаясь к Дмитрию Донскому: «Се ти мои оружници ».” -это мои оруженосцы - должность вполне определенная и не подлежащая двоякому толкованию, особенно в то время, когда аллегориями не баловались, да и сама ситуация к ним не располагала.

Специально для наиболее стесняющихся своей истории и считающим, что русские монахи чурались брать в руки оружие и валить супостата, а если делали это, то значит были они точно не наши (из тамплиеров, из Шаолиня, но только не из России), публикую школьную репродукцию описания осады Троицы, где ряса великолепно сочетается с мечом и шлемом, а орудийный расчёт, состоящий полностью из монахов навевает на мысль, что они не вчера эту штуковину увидели. Артиллерия – это род войск, требующий специальной и длительной подготовки, а при обороне Троицы летописцами не раз отмечалось, что именно грамотные действия пушкарей были главным козырем осаждённых.

Ну и здесь, во время вылазки, как и положено последователям Ильи Муромца и Пересвета, в первых рядах, и не с иконой, а с копьём:

Напомню, что польское войско (на самом деле там присутствовала – «каждой твари по паре» - практически вся Европа) после осады взяла очень хорошо защищенный город-крепость Смоленск, чтобы обломать зубы под Троицей…

Сражалась с польскими «небратьями» не только Троица. Вместе с Троицей в то же время воевал удивительно нарядный, изящно-декоративный подмосковный Иосифо-Волоцкий монастырь .Только Дом преподобного Сергия выдержал столь длительное и страшное испытание, а обитель святого Иосифа Волоцкого не сумела выстоять до конца.

К тому же времени относится и подвиг Ивана Сусанина. Поляки шли в направлении Ипатьевского монастыря, чтобы захватить царя Михаила. Но не пошли прямой, хорошо известной дрогой, а вынудили Сусанина вести дорогой тайной, чтобы обойти монашескую заставу, перекрывавшую удобный путь, «УБОЯВШИСЬ МОНАСЕЙ…». Странно, что закалённые в боях интервенты испугались богомольцев. Да просто знали, с кем придётся иметь дело, и не хотели полегать в Костромских лесах. Полегли всё равно, правда, но это отдельная история об Иване Сусанине.

Уже во время Северной войны безуспешно осаждался шведами Тихвинский монастырь. Предание гласит, что шведы отступали от монастыря 2 раза.

А осада Соловецкого монастыря регулярными войсками, длившаяся 8 (восемь) лет, где даже википедия смущенно признаёт:

“Монастырь был хорошо укреплён и вооружён, а его насельники (425 человек на 1657 год) владели воинскими навыками.»

Понимаю затруднения церковных служителей, не имеющих права идти против существующих догматов и отвечать на вопросы:

1. Где, как и с чьего благословения овладевали воинскими навыками монахи, которые позволяли эффективно противостоять регулярной армии?

2. Была ли монастырская система военной подготовки исключением, или всё-таки правилом для дониконовской православной церкви?

3. Почему православные должны стесняться своей истории, в отличии от европейцев, которые гордятся своими тамплиерами и китайцев, которые гордятся своими Шаолинем?

Но мы то, грешные миряне, свободные от диктата религиозных догматов, можем позволить себе признать очевидное – церковная реформа Сергия Радонежского сформировала абсолютно новую, деятельную форму монастырского служения, которая не бежала от мирской жизни, а наоборот – активно в неё вторгалась, отвечая на самые насущные запросы населения, в том числе и на запрос о физической защите и подавление насилия насилием. Монастыри и церкви были первыми надежными защитниками прежде всего от земных врагов и кузницей военных кадров, которые готовились системно и профессионально.

Включение монастырей в систему обороны Русского государства происходит именно в XIV в. В 1370 г. по благословению Сергия Радонежского, на южных подступах Москвы его племянником был основан Симонов монастырь. Рядом, всего в двух километрах с кон. XIII в. уже существовал Данилов монастырь. К концу XIV в. Москву окружило кольцо сторожевых монастырей: Спасо-Андронников, Новоспасский, Саввино-Сторожевский, Сретенский и уже названные Данилов и Симонов.

Монастырский ВПК

Там, где были сконцентрированы опытные военные специалисты, ремесленники и защищенные складские помещения, не мог не работать военно-промышленный комплекс. И он работал:

Монастыри были оружейными центрами русского государства:

Маковская Л.К. Ручное огнестрельное оружие русской армии конца XIV-XVIII вв. (Определитель). Москва. Военное издательство, 1992 г.http://www.memorandum.ru/histo...

То есть монастыри средневековой Руси были не только аграрными центрами, но и предприятиями ВПК, имевшие прежде всего громадное оборонное значение.

Монастырские НИИ

Военное дело и военная промышленность традиционно тянут за собой образование и науку. Монастыри были в Средние века единственными очагами и того и другого. Здесь учились читать и считать, только здесь систематически культивировали и развивали искусство письма. Здесь жили первые врачи, обладавшие лучшими средствами против болезней людей и животных, чем знахарки.

Главным послушанием инока Сергий Радонежский считал отнюдь не молитву, а «умное делание», и прежде всего - чтение и переписывание (размножение) книг причем совсем не только религиозного содержания. Собирая литературу и формируя библиотеки самого различного содержания, имея возможность концентрации ресурсов и направляя их на исследования, а также не создание опытных образцов, монастыри-киновии естественно занимали нишу научно-технических центров в самых различных областях:

Например наши церковные колокольни до 18 века использовались в качестве обсерваторий.

На страже прекрасного

Очень и очень долго монастыри были главными меценатами искусства, и по их заказу возникло не только большинство художественных произведений, созданных в Средние века, но и самые грандиозные и великолепные творения этой эпохи. Совокупность этих факторов объясняет нам продолжавшееся столетия господство монахов и церквей. Вот истинные причины их власти, а не молитвы и песнопения.

«Сергий Радонежский, - пишет П.А. Флоренский, - должен быть почитаем за истинного творца величайшего из произведений не только русской, но и, конечно, всемирной кисти. В иконе Троицы Андрей Рублёв был не самостоятельным творцом, а лишь гениальным осуществителем творческого замысла и основной композиции, данных Преподобным Сергием»

Таким путем монастыри незаметно сделались первым и главным средоточием культурной жизни. В интересах собственного существования они первые проложили дороги, выкорчевали леса и сделали их годными для обработки, высушили болота и построили плотины. Укрепленные стены монастырей были первыми крепостями, в которых окрестные жители могли укрыть себя и свое добро, когда жадный до добычи неприятель врывался в страну.

Монастырь государственной безопасности.

Филигранная, невидимая простому смертному, работа монастырской разведки и контрразведки угадывается за политическими перипетиями в канун и во время битвы на Куликовом поле.

Огромной опасностью для московского княжества в те дни был риск литовско-ордынского союза и война на 2 фронта, который Москва гарантированно не выдержала бы. И когда русское войско собиралось и выходило на битву с Мамаем, геополитический тыл Дмитрия Донского обеспечивали бойцы невидимого фронта Сергия Радонежского.

В борьбе за предотвращение литовско-ордынского союза огромную роль призван был сыграть глава Православной Церкви. В июле 1379 года претендент на это место, коломенский священник Михаил, духовник самого Дмитрия Донского, известный нам сегодня под уничижительной кличкой Митяй, с большой свитой выехал из Москвы в Константинополь. В степях московское посольство имело встречу с Мамаем. после чего правитель Орды пропустил Митяя в Крым. Из Кафы (Феодосии) послы отплыли в Константинополь.

Может и история Руси могла бы пойти по другому пути, если бы Михаил-Митяй получил бы это назначение, но

Преподобный же игумен Сергий рече: „Молю господа бога сокрушенным сердцем, да не попустит Митяю хвалящуся разорити место сие святое и изгнати нас без вины"» - и Митяя (Митрополита Михаила) не стало…

Полный текст c описанием конфликта Сергия Радонежского и митрополита Михаила в летописях выглядит так:

«Митяю же. не вверяшеся Дионисий, епископ суждальский, сице же и преподобный игумен Сергий Радонеж¬ ский; мняше бо Митяй на Сергиа, яко советоваше он Алексею-митропо¬ литу не благословити Митяя по себе на митрополию русскую; ныне же мняше Митяй, яко съединилися единомысленно преподобный игумен Сер¬ гей Радонежский с Дионисием, епископом суждальскым, и не хотят поставлениа его в митрополиты. И тако негодоваше на них обоих Митяй зело и вооружашеся. Преподобный же игумен Сергий рече: „Молю господа бога сокрушенным сердцем, да не попустит Митяю хвалящуся разорити место сие святое и изгнати нас без вины"»...
«Инии глаголаху о Митяй, яко задушиша его, инии же глаголаху, яко морскою водою умориша его»….

Одним словом, прямо перед самым Константинополем Митяй (митрополит Михаил) - внезапно умирает (то ли задушенный, то ли утопленный), а распиаренные заграничные мастера секретных операций - иезуиты и нинзя - нервно курят в сторонке…

Кончина Митяя в сентябре 1379 года во многом упростила политическую ситуацию.Соперник Михаила-Митяя в борьбе за пост владыки Руси, литовский митрополит Киприан, используя все свое влияние, все связи, должен был убедить православную Литву поддержать православную Москву в ее противоборстве с «поганой» Ордой или же - по меньшей мере - удержать Ягайло от совместного с Мамаем нападения на Русь. Слово православного митрополита имело в Литве немалый вес: огромное большинство населения Великого княжества Литовского составляли русские, православные. Государственным языком в Литве в ту эпоху был русский язык.

В результате великий князь литовский Ягайло, находясь всего лишь на расстоянии дневного перехода от места Куликовой битвы не сделал ни одной попытки помочь Мамаю, так и оставшись сторонним наблюдателем.

Однако остановить Литовского князя от вмешательства было только половиной дела. Второй половиной угрозы был рязанский князь Олег, который летом 1380 года он вел тайные переговоры с Ягайло, уверял его в своей дружбе. Литовцы прислушивались к советам Олега, видели в нем своего союзника.

В одной старинной рукописной книге, происходящей из Троицкого монастыря (Стихирарь 1380 года), сохранилась интересная запись на полях - беглые заметки для памяти, сделанные писцом под впечатлением череды тревожных событий одного дня. Эта запись, неожиданно «вклинившаяся» в мерные ряды богослужебных песнопений - «стихир», проливает свет на деятельность Сергия осенью 1380 года. Вот ее содержание:

«Месяца сентября в 21 день, в пяток (пятница. - Н. Б.), на память о агиос апостола Кондрата, по литургии почата бысть писати татрать (тетрадь. - Н. Б.). В то ж день Симоновский приездил. В то ж день келарь поехал на Резань. В то ж день нача чернца увеща… В то ж день Исакий Андроников приехал к нам. В то ж день весть приде, яко Литва грядуть с агаряны (татары. - Н. Б.)… В то ж день придоша две телезе со мнозем скрипеньем в 1 час ночи»

То есть в те дни Троице-Сергиевой Лавре кипела нешуточная штабная работа, по результатам которой останавливались уже готовые к бою рати, а грозные воители «спадали с лица» и превращались в конченых пацифистов:

«Между тем пронеслась молва о том, что великий князь московский ходил к Троице и получил благословение и ободрение от Великого старца, радонежского пустнника. Светлый луч надежды блеснул в средцах русских людей, а те, которые готовы были противу великого князя московского заодно с Мамаем, поколебались. Таков был старbный рязанский князь Олег. Он уже готов был соединиться с Мамаем, но… услышал про Благословение Сергия, данное и зело обеспокоился.

- Что же вы раньше ничего не сказали мне об этом? – упрекал он своих бояр, - тогда бы я пошёл к Мамаю навстречу и стал бы умолять его не ходить на сей раз на Москву, и не было бы беды никому тогда…»

(Архиепископ Никон Рождественский «Преподобный Сергий Радонежский» Издательство Сретенского монастыря. 2014)

Видимо «кроткие слова пустынного старца» были настолько кроткие, полки чернецкие за спиной его посланника - келаря Троицы – стояли настолько зримо, а пример несостоявшегося митрополита Митяя был настолько наглядным, что рязанский князь Олег («суровейший из русских князей») решил: «Да шёл бы лесом этот Мамай… тут свою голову уберечь бы…»

Одним словом, когда посланник Сергия, келарь (второй человек после игумена) до князя Олега добрался, встреча их была вполне дружелюбной. Об этом косвенно свидетельствует тот факт, что пять лет спустя сам Сергий по просьбе князя Дмитрия ходил в Рязань, был тепло принят Олегом и сумел убедить его прекратить разгоревшуюся войну с Москвой.

«Преже бо того мнози ездиша к нему, и ничтоже успеша и не возмогоша утолити его; преподобный же игумен Сергий, старец чюдный, тихими и кроткыми словесы и речми и благоуветливыми глаголы, благодатию данною ему от Святого Духа, много беседовав с ним о пользе души, и о мире, и о любви; князь велики же Олег преложи сверепьство свое на кротость, и утишися, и укротися, и умилися велми душею, устыдебося толь свята мужа, и взял с великим князем Дмитрием Ивановичем вечный мир и любовь в род и род. И возвратися преподобный игумен Сергий с честию и с славою многою на Москву, к великому князю Дмитрею Ивановичю, и достойно хвалим бысть и славен и честен от всех»

Ох уж этот дар убеждения молитвой и кротким словом, в результате которого правители отказываются от суверенитета и соглашаются на придворное положение у своего соперника.

Какими «тихими и кроткыми» словами Сергий достиг своей цели? Вероятно, это были все те же, известные в ту эпоху каждому евангельские наставления. Старец призывал к смирению и единомыслию, советовал Олегу подумать о спасении души, не стремиться на зло отвечать злом. Эти привычные слова в устах Сергия обретали новую силу, ибо он засвидетельствовал их осуществимость всей своей жизнью. Архиепископ Никон Рождественский «Преподобный Сергий Радонежский» Издательство Сретенского монастыря. 2014

Не будем хихикать над предположениями духовных лиц о мотивах поступков средневековых князей, по своему поведению (да и по понятиями) больше соответствующих героям фильма «Бригада», чем христианским евангелиям. И для Сергия Радонежского, и для всей России более важен результат: Миссия Сергия послужила началом длительному миру между Москвой и Рязанью, скрепленному браком дочери Дмитрия Софьи и сына Олега Федора в 1387 году.

Непридуманный подвиг Сергия Радонежского

«Виноградная лоза», взращенная Сергием на Маковце, дала многочисленные отростки. По подсчетам В. О. Ключевского, «в продолжение XIV и XV веков из Сергиева монастыря или из его колоний образовалось 27 пустынных монастырей, не говоря о 8 городских»

Расшифруем эти сухие цифры:

35 монастырей, это 35 агропромышленных корпораций, 35 научно-исследовательских институтов, 35 центров образования и культуры, 35 предприятий военно-промышленного комплекса, 35 «полков чернецких», объединяющих вокруг себя земли и население, прирастая которыми скромное московское княжество постепенно превращалось в самое обширное государство в мире.

Особенностью киновий Сергия Радонежского было то, что они, выполняя все вышеуказанные функции, не висели веригами на бюджете, а сами являлись его донорами, выдавая «на горА» всё то, “чем государство богатеет, и чем живёт, и почему не нужно золото ему, когда простой продукт имеет…”

Подвиг Сергия Радонежского состоит не только в том, что он обобщил накопленный до него опыт феодального и монастырского строительства, соединил его с опытом крестьянской общинной жизни и создал, таким образом, уникальный мобилизационный инструмент, позволивший колонизировать континент с самым суровым климатом.

Он заключается в выработке и практическом – на собственносм примере - применении стандартов государственного строительства, в соответствии с которыми руководство осуществляется призывом “делай, как я!”, а не приказом “делай, как я сказал!”. Сергий Радонежский - это новый – невиданный тогда, и недостижимый, к сожалению, сейчас, тип элиты, которая ведёт, а не посылает, руководит, а не “руками водит”, это представитель той самой народной элиты, которая ни разу не плюшевая и не сахарная, применяющая без колебаний не только пряник, но и кнут, но делящая с руководимым народом все невзгоды, а оттого – безоговорочно признаваемая, поддерживаемая и близкая.

Принципы, которые не просто проповедовал Радонежский, но и которых он неуклонно придерживался сам, как были революционными в ХIII веке, так и остаются революционными в ХХI:

1. Отказ от частной собственности

2. Личный аскетизм и нестяжательство

3. Обязательная плановая трудовая деятельность на благо общества

Все социальные революции, гражданские движения и просто “пожелания трудящихся” вплоть до сегодняшнего, используют эти принципы в различной комплектации и вариациях, делая их своими политическими целями.

Сергий Раднежский своим личным примером, своим аскетизмом, подчинении частного общему, задал такой стандарт поведения руководителя, явил пример такой элиты, который и сегодня является недостижимым для подавляющего большинства политических и религиозных деятелей.

Такие, выпячиваемые ныне примеры демократичности и нестяжательства, как Ленин, носящий с рабочими бревна на субботнике, Сталин, оставивший после себя только потертый френч, - все эти «чудеса» руководителя нового типа впервые были продемонстрированы именно Сергием Радонежским и им же авторизованы, как естественные, нормальные и единственно приемлемые.

Пробиться к Сергию сквозь толщу веков, сквозь предрассудки его и нашего времени - задача не из легких. Решая ее, мы не раз вспоминали о том, какие сомнения испытывал средневековый книжник, принимаясь за жизнеописание, какую ношу ощущал он на своих плечах. Впрочем, это была не только тяжесть огромной ответственности перед современниками и потомками, но и вполне понятный страх, который испытал бы всякий человек, очутившись вдруг на ладони великана.

Познав тревоги своих далеких предшественников, мы познали и их утешения. И всякий раз, когда задача начинала казаться нам невыполнимой, мы ободряли себя словами, которые предпослал своему Житию Сергия Епифаний Премудрый.

«Аше бо не писано будет старцево житие, но оставлено… без въспоминаниа, то се убо никако же повредит святого того старца… Но мы сами от сего не плъзуемся, оставляюще толикую и таковую плъзу. И того ради сиа вся собравше, начинаем писати»…

Отдел информации

13.04.2013 - 19:53

Широкая публика не знает, что в наших фондах хранится крест, которым в 1380 году преподобный Сергий Радонежский благословил игумена и основателя Троицко-Сергиевского монастыря великого князя Московского Дмитрия перед знаменитой Куликовской битвой, закончившейся победой над полчищами хана Мамая, - говорит заведующий отделом Национального Киево-Печерского историко-культурного заповедника Константин Крайний. - У этой реликвии очень интересная история. После Куликовской битвы она хранилась в Москве в великокняжеской ризнице как святыня, символ победы в грандиозном сражении. Веря, что крест приносит воинскую удачу, царь Иван Грозный, отправляясь в 1552 году завоевывать Казань, благословил этим крестом свое войско и взял его с собой. По одной из версий, святыня была прикреплена к древку знамени. Поход завершился успехом и присоединением Казанского ханства к Московии. В Смутные времена (начало XVII века), наступившие после смерти Бориса Годунова, крест исчез. О том, где он находится, не было известно два с половиной века.

- Куда же делся крест Сергия Радонежского? - спрашиваю у Константина Крайнего.

Вы, наверное, знаете, что в 1610 году польское войско и входившие в его состав украинские казаки заняли Москву. Царская ризница была разграблена, крест исчез. В поле зрения историков он вновь попал благодаря французскому инженеру и собирателю предметов старины Траншеру, который участвовал в строительстве железной дороги из Москвы в Киев в 1860-е годы и пополнял здесь свою коллекцию древностей.

Как выяснил профессор Киевской духовной академии Владимир Завитневич, этот крест Траншер купил на Слобожанщине в казацкой семье, где реликвия переходила по наследству из поколения в поколение, и вместе с другими сделанными в Украине приобретениями вывез в Париж. Кстати, его коллекция отличалась исключительной тщательностью подбора экспонатов.

Знаете, многие ценители старины скупают все подряд, в том числе подделки, но Траншер в этом отношении был весьма осмотрителен.

В Париже инженер встретил бывшего городского голову Киева князя Павла Демидова-Сан-Донато и продал ему коллекцию. Замечу, что князь Павел был первым в истории Киева избранным городским главой.

-Фамилия у него необычная…

Он из рода знаменитых уральских промышленников Демидовых. А Сан-Донато – это название небольшого итальянского княжества, которое находится недалеко от Флоренции. Вместе с княжеским титулом его купил дядя Павла Анатолий Николаевич, женившийся в 1847 году на племяннице императора Наполеона принцессе Матильде де Монфор. У Анатолия и Матильды не было детей, поэтому титул князя и длинную фамилию унаследовал Павел, племянник Анатолия Николаевича.

Кстати, отец князя Павла – Павел Николаевич – скончался вскоре после рождения сына. Его женой была бесприданница Аврора Шернваль, славившаяся не только красотой, но и тем, что два предыдущих ее жениха умерли перед свадьбой. Влюбившегося в нее Демидова это не остановило. В качестве свадебного подарка невесте он купил один из легендарных в истории Европы бриллиант «Санси» (11,046 карата). Интересно, что правивший в XVII веке английский король Яков I не смог позволить себе заплатить сразу всю сумму, поэтому купил драгоценность в кредит. Так вот, молодожен Павел Демидов дожил до рождения сына, но вскоре заболел и оставил службу, чтобы заняться лечением. Увы, врачи помочь не смогли – Павел Николаевич скончался через три года после свадьбы в возрасте 42-х лет.

- Купив в Париже крест Сергия Радонежского, князь Демидов-Сан-Донато привез его в Киев?

Нет. Павел Павлович осел в Европе, где и умер, - говорит Константин Крайний. - Свою коллекцию завещал (по другой версии – продал.). католическому монастырю в Риме. Вдова князя Елена Павловна рассудила, что эта реликвия должна храниться на родине, поэтому выкупила крест и остальные вещи из коллекции мужа. Сколько ей пришлось заплатить, к сожалению, неизвестно. Она подарила все это Церковно-археологическому музею при Киевской духовной академии. Его закрыли во время Первой мировой войны – опасаясь оккупации Киева немцами, экспонаты подготовили к эвакуации. В 1920-е их перевезли в Киево-Печерскую лавру – здесь планировалось создать новый музей на основе многих коллекций.
Собственно, таким образом у нас и оказался крест Сергия Радонежского.

Да, в XIX веке было немало скептиков, заявлявших, что это подделка. Тогда за проведение экспертизы взялись знаменитый искусствовед, академик архитектуры Адриан Прахов (возглавлял работы по раскрытию старинных фресок в Кирилловской церкви и роспись Владимирского собора в Киеве) и академик Николай Петров. Они пришли к выводу, что крест изготовлен не позже XVI века – времен Ивана Грозного. Об этом свидетельствует печать мастера Мюллера, сделанная на этом серебряном окладе. Есть еще один оклад – серебряный с позолотой, изготовленный в XVIII веке, с надписью «Сим побеждай врага». Эту фразу произнес Сергий Радонежский, благословляя великого князя Дмитрия перед Куликовской битвой.

Историю этого креста до времен Ивана Грозного проследил уже упоминавшийся профессор Владимир Завитневич.

Кстати, преподобный направил в войско двух своих воспитанников Пересвета и Ослябю, - вступает в разговор преподаватель Киевской духовной академии Игорь Храненко. - Пересвету выпало в самом начале сражения на Куликовом поле сойтись в бою с богатырем из вражеского стана Челубеем. Они убили друг друга. Пересвет и Ослябя были причислены к лику святых.

Сергий Радонежский вручил великому князю Дмитрию крест, которым благословил его на битву, - продолжает Константин Крайний. - Профессор Владимир Завитневич сравнил этот крест с другими крестами Сергия Радонежского. Оказалось, они очень похожи по форме и размерам, как и все распятия той эпохи, сделаны из дерева.

То, что для креста затем изготовили серебряные оклады, свидетельствует об особом его почитании. Показ этого раритета на Всероссийском археологическом съезде в Москве в 1890 году стал сенсацией.

Доказательством подлинности креста является и то, что на нем есть следы отверстий, которые были проделаны перед походом Ивана Грозного на Казань – с их помощью реликвию прикрепили на древко флага в качестве навершия, - замечает Игорь Храненко.

Иван Грозный пытался наследовать политику своего предка Дмитрия Донского, победившего Мамая на Куликовом поле, - подчеркнул Константин Крайний. - Мол, великий князь Дмитрий начал освобождение от ордынского владычества, а Иван Грозный завершил, завоевав Казанское и Астраханское ханства.

В нашей коллекции есть еще несколько очень ценных крестов. Например, преподобного Марка Печерника – монаха Киево-Печерской лавры, жившего в конце XI века. Также имеется подпрестольный крест, заложенный в основание Троицкой церкви в XII веке. Еще есть крест патриарха Иерусалимского Феофана III, который пришел в 1620 году в Украину, чтобы восстановить православную иерархию, упраздненную после Брестской унии.

Сейчас историческая реликвия находится в сокровищнице Нацбанка Украины.

Нательный крест - это знак, который по традиции носит христианин, этим он напоминает, прежде всего, себе, а не окружающим, что он принадлежит Христу. Христианин - это тот, кто следует за Христом. А следование за Христом - это, прежде всего, несение креста. Не только вот так, буквально, на шее, но и в том, что мы несем крест по жизни.

Во время крещения священник надевает на человека крест – показывая, что тот в таинстве соединяется со Христом. Да, первые христиане крестов не носили, традиция складывалась постепенно. Однако, что касается Руси, в самых ранних археологических слоях исследователи находят древние нательные кресты.

Крест, который превращается в кулончик – вообще за гранью понимания. Для чего он нужен? Спортсмен может снять крест на время соревнования, чтобы ему было удобней выступать, в этом нет ничего дурного, от этого он не перестает быть христианином. А камуфлируя крест под кулончик, он скорее уходит в сторону от Голгофы.

Крутые, богатые, православные

Нательный крест - это большая и серьезная тема. Как можно сделать украшение из того, что являет прообразом мучительной казни и страдания Господа? Мне кажется, это граничит с пошлостью, даже с кощунством, когда те, кто называют себя православными христианами, носят кресты с бриллиантами, огромные золотые кресты на цепях, надевают даже поверх одежды.

Если мы надеваем на шею огромный крест с бриллиантами, «дизайнерский» или нет – не важно, что мы хотим продемонстрировать? Какие мы крутые, богатые? Или какие мы православные? Но веру нельзя продемонстрировать. Те люди, которых убивают в мусульманских странах за верность Христу, вот они истинно становятся сопричастны Кресту. И это уже не демонстрация, а свидетельство.

Крестики на маечках

В советское время, например, наоборот люди скрывали нательные кресты, а порой и не надевали их, дабы кто не осквернил, ведь бывали случаи, когда воинствующие атеисты срывали кресты с верующих. Отец Александр Мень, родившийся в 1935-м году, в «безбожную пятилетку», рассказывал, что его мама вышивала ему и брату крестики на маечках, чтобы крест присутствовал, но воспитатели в детском саду или учителя в школе его не увидели. Иначе крест могли прилюдно с ребенка сорвать, и это самое безобидное, что угрожало тогда верующим.

Сегодня эпоха постмодерна, когда все смешалось, когда люди выставляют напоказ многое, к чему раньше относились со внутреннем целомудрием. Люди перестали быть чувствительны к духовному миру, не умеют правильно воспринимать символы. Наверное, не случайно, именно сейчас появились разговоры, что вот это православный крест, а это - не православный. Нет не православных крестов. Любой крест - это крест, это символ Христа и Его страданий. Просто бывают кресты восьмиконечные, шестиконечные, четырехконечные, процветший крест или крест с орудиями страстей и т.д. Они возникали в разное время, в разной культурной среде. Но все они говорят об одном - о Голгофском кресте.

Преподобный Сергий Радонежский золотых крестов не носил

Я не против того, чтобы нательные кресты были сделаны красиво с художественной точки зрения. История сохранила образцы, которые можно назвать настоящим произведением искусства. И неплохо, если человек покупает себе крест, который удовлетворяет его эстетическим представлениям. Тут дело вкуса и внутренней границы.

Есть кресты с украшениями у священников, которые они получают как некую награду. Но такой крест с украшениями священник должен носить только во время богослужения или в каких-то представительских целях.

Всякое украшение, украшательство, в том числе и награда для духовенства - крест с драгоценными камнями – наследие эпохи барокко, XVIII века, начала Синодального периода, когда важные смыслы стали сводиться к декоративной роскоши, когда и вера стала вырождаться, сводясь к каким-то внешним проявлениям.

Подобная награда духовенству, если смотреть в контексте истории - признак обмирщения Церкви. Потому, что, согласно табелю о рангах, иерей, протоиерей и так далее приравнивались к соответствующим светским «должностям», а крест с украшениями - к светским орденам.

Я говорю это не с призывами срочно от этого наследия отказываться. Просто важно помнить о мере, не превращая глубокий христианский символ в украшение.

Древнерусские кресты по большей своей части были очень простые. Преподобный Сергий Радонежский никаких золотых крестов или крестов с украшениями не носил.

Что двигало человеком, работавшим ведущим официальной программы «Время», 19 августа 1991 года впервые рассказавшим в эфире правду о путче, неожиданно снять фильм о преподобном Сергии Радонежском и воссоздать его реальный облик? Новый фильм Сергея Медведева и Ольги Кушаковской, премьера которого состоится в среду, 16 июля в 18:50 на Первом канале, позволит ответить на вопросы, о которых мы даже не задумывались: почему именно сегодня наступило время величайшего подвижника Земли Русской? какие чудеса совершал и, более того, совершает Великий старец? В преддверии выхода фильма журнал "Редкие земли" публикует эксклюзивное интервью с Сергеем Константиновичем Медведевым о том, как создавался фильм, и о чудесах, проходивших во время съемок.

Сергей Константинович, давайте поговорим о вашем новом фильме о великом святом Сергии Радонежском. Я знаю, вы нашли уникальных людей, которым в наше время являлся преподобный Сергий?
Вообще проект получился уникальный. Мы думали, как сделать картину интересной современному зрителю. Ведь сейчас его довольно трудно заинтриговать событиями давнишними, а теми, что были семь веков назад – совсем тяжело. Но зрители, интересующиеся нашей историей, откроют для себя, я уверен, много нового. В чем же наше ноу-хау? Мы задались целью воссоздать облик реального человека - Сергия Радонежского. Первоначально была такая глобальная задача. Мы хотели привезти в Троице-Сергиеву Лавру сложное оборудование и сделать, не вынимая мощей из раки Сергия Радонежского, снимки его черепа. И уже по черепу с помощью ученых, годами наработанных методов воссоздать облик великого православного святого. К сожалению, церковные иерархи воспротивились этому, считая подобные действия кощунством. Но мы не отступились. Делая фильм к 700-летию великого святого, мы все-таки должны дать людям представление, что это был за человек. Мы имеем много иконописных изображений Сергия Радонежского, живописных портретов, достаточно вспомнить художника Нестерова. Но все они выполнены в определенном стиле, который диктует традиция. А если мы получаем хоть какое-то видеоизображение или хотя бы формальное изображение человека, мы уже о нем судим немножко по-другому. Вместе с режиссером Ольгой Кушаковской мы придумали такой вот «антинаучный метод». Есть много людей – наших современников, которым святой Сергий являлся в определенные переломные моменты их жизни, и они запомнили, как он выглядит. И мы задались целью найти этих людей. И нашли – всего несколько человек.

Отец Павел Великанов , настоятель храма Параскевы Пятниц: "…И, несмотря на то, что бежал он от славы, эта слава его обгоняла. Он бежал от власти - его власть оказывалась гораздо сильнее, нежели чему многих мира сего. И все житие Преподобного Сергия, оно во многом парадоксально".

Как же вам удалось их найти?
С помощью Церкви, потому что все они - прихожане, которые не скрывали своих видений. Сразу оговорюсь, это нормальные люди, с нормальной психикой, я с ними беседовал и до начала эксперимента, и после. Могу со всей откровенностью сказать, что они отдают себе отчет в том, что видели и в чем участвовали… Так вот, мы привлекли ученых из лаборатории Михаила Герасимова, где профессионально занимаются воссозданием облика исторических личностей, начиная от Тамерлана. Ученые согласились, им это было интересно, они впервые принимали участие в подобном эксперименте. Ведь до этого они всегда работали с конкретными археологическими артефактами. Надо сказать, учеными из лаборатории Герасимова наработан гигантский опыт воссоздания скульптурного, объемного изображения человека. И мы задались целью сделать такое же объемное изображение преподобного Сергия. В лаборатории используют порядка 200 специфических параметров. Я спросил: как вы можете по черепу определить, например, курносый нос был у человека или, допустим, крючковатый? Мне ответили: это очень просто. Достали циркуль, измерили на черепе определенные расстояния и объяснили, что есть некие длины треугольника, которые передают форму, если речь идет о том же носе, например. Нужно просто измерить определенное расстояние между костями черепа. Это, кстати, ноу-хау наших ученых. И вот, используя эти параметры (их, как я уже сказал, около 200), ученые и провели опрос наших свидетелей.

И какой нарисовался портрет?
Вот какой. Сергий Радонежский был светловолосым человеком с глубоко посаженными светлыми глазами, бородой, впалыми щеками, выдающимися скулами и т.д. Что удивительно, описания участников эксперимента, хотя они друг друга не видели, в основных чертах совпали. И вот, когда весь массив информации был собран, Елизавета Веселовская, научный сотрудник лаборатории Михаила Герасимова, приступила к работе. И стала воссоздавать скульптуру Сергия Радонежского.

Наверное, у многих сотрудников этой лаборатории есть художественное образование?

Я, кстати, этим поинтересовался. Мне ответили: представьте себе, ни у одного человека! Я спросил: а как же вы лепите такие объемные вещи? Оказывается, когда знаешь все параметры, довольно легко по этим пропорциям даже непрофессиональному художнику вылепить голову, скульптурный портрет человека. Это, конечно, не в художественном смысле портрет, он просто передает правильные соотношения всех черт лица, параметры его. Но там нет характера. Хотя наш скульптурный портрет получился даже с характером.

Сергей Константинович, расскажите о восстановленном Варницком монастыре!
К юбилейным торжествам в честь преподобного Сергия Радонежского Варницкий монастырь, построенный на месте рождения Сергия, находился в жутком состоянии, просто в руинах. И было принято решение о его воссоздании. В фильме вы увидите этот монастырь, с разных сторон, но особенно красив он сверху. Посмотрев фильм, некоторые люди нам говорили: какая красивая модель! Но это не модель, это реальный монастырь, который воссоздали только что. Рядом с ним стоит крест, где маленькому Сергию явился старец, который указал ему будущий его путь. В этом монастыре сейчас большая школа, около 80 учеников воспитываются в православном духе. Мы с большим волнением думали, а что же нам делать дальше со скульптурой Сергия Радонежского? Мне хотелось, чтобы она получила какую-то дальнейшую жизнь, а не просто осталась в стенах телекомпании «Останкино». Чтобы верующие и все, кто интересуются историей, увидели ее. И отец Пимен, настоятель Варницкого монастыря, сказал, что они с удовольствием примут эту скульптуру. Однако в Троице-Сергиевой Лавре есть Музей академии с огромным количеством уникальнейших экспонатов. Там сказали, что тоже возьмут нашу скульптуру с большим удовольствием. Мы подумали, посоветовались и решили, что в Троице-Сергиевой Лавре ей самое место. И вот завершающий этап в создании и съемках фильма - это как раз передача, такой торжественный акт, скульптурного изображения Сергия Радонежского в Музей академии. …Вообще, когда смотришь на него, чувствуешь некую силу, которая придает силы и тебе. Это мое личное ощущение, но так оно и есть. Надеюсь, те, кто придет в Лавру и попадет в Музей, испытают такие же чувства.

Ваш фильм повествует не только о том, как создавалось скульптурное изображение Сергия Радонежского и отстраивался заново Варницкий монастырь, верно?
Когда мы взялись за дальнейшую работу и стали кинематографическим способом писать портрет Сергия, мы нашли много уникальных и интересных историй, связанных с великим святым и с сегодняшним днем. Очень хотелось привязать его к сегодняшнему дню. И тут мы натолкнулись на настоящий детектив. Когда началась атеистическая кампания, большевики придумали, что одним из самых мощных идеологических рычагов по перевоспитанию населения будет вскрытие святых мощей, которые в большом количестве находились в наших монастырях и храмах. Естественно, первым делом они должны были при огромном стечении народа, в присутствии кинематографистов (эти кинокадры сохранились до наших дней) запечатлеть вскрытие мощей преподобного Сергия в Троице-Сергиевой Лавре. Тем самым продемонстрировать всем, что ничего в том святого нет, что это фетиш и «обман простого народа попами». Вся их аргументация известна. Посчитали, что вскрытие мощей именно Сергия Радонежского должно нести на себе наибольший идеологический заряд, потому что это один из самых почитаемых святых. Но к вскрытию готовились и те, кто считал, что это кощунство нужно предотвратить. Опять все началось с видения. За 300 км от Лавры, в Тульской губернии, графине Софье Владимировне Олсуфьевой во сне явился Сергий. Он был немногословен и сказал: все срочно бросайте и езжайте в Сергиев Посад. Она поняла, что готовится нечто неладное, и поехала к старцу Анатолию Потапову, чтобы он ей это видение растолковал. Старец сказал: мол, ничего здесь бесовского нет, нужно срочно ехать туда, надвигается беда. И буквально за несколько дней до большевистского шоу мощи Сергия были выкрадены. Их выкрали и подменили на… останки князя Трубецкого. Сделали это выдающиеся люди своего времени, причем проходила вся операция ночью. Участвовали - философ Павел Флоренский и искусствовед Юрий Александрович Олсуфьев. Собственно, они и входили в первую советскую комиссию по охране ценностей Лавры. Они считали главным делом своей жизни на тот момент – спасти мощи. Все происходило в Лазареву субботу, 11 апреля 1919 года. Все иерархи Лавры отказались вскрывать гробницу, поручили это иеромонаху Ионе. Вот, собственно, он и раздевал, разоблачал не с благословения, но кому-то ведь это нужно было делать. Этот жребий выпал ему… И когда мощи были вскрыты – к ужасу одних и ликованию других – был обнаружен полусгнивший череп с прядью рыжеватых волос. Большевистские пропагандисты громко закричали: вот, смотрите, мощи ваши сгнили, чему вы поклонялись, вас дурачили?! Они посчитали, что акция удалась… О том, что совершилась подмена, знали три человека. Кроме Павла Флоренского и графа Олсуфьева, еще и наместник Лавры. Именно они выкрали главу Сергия, и началось ее длинное-предлинное путешествие во времени и пространстве. Сначала глава Сергия Радонежского была закопана в огороде, затем хранилась даже в кадке из-под фикуса. Эти люди делали все, чтобы спрятать главу святого и не отдать ее на поругание. Мы постарались пройти весь путь главы преподобного Сергия. В конце концов, она оказалась в храме, который был самым ближайшим храмом от передовой, когда немцы подошли к Москве. И Сергий, как мне представляется, сыграл немалую роль, чтобы защитить Москву и наше государство от фашистских захватчиков… А много позже, кстати говоря, мощи Сергия побывали даже в космосе.

Неужели?
Да, их брали в космос, и Сергий Радонежский - это единственный святой, который облетел нашу Землю на космическом корабле.

Что было с самой Троице-Сергиевой Лаврой в годы Советской власти?
Во что ее только не превращали! Там был и клуб, и общежитие, там снимали знаменитый фильм Александрова «Светлый путь» с Любовью Орловой в главной роли. В той картине есть кадр, где героиня Орловой Дуня-ткачиха разговаривает по правительственной связи по телефону, который приколочен прямо к уникальнейшей фреске Лавры. Так вот, мы для своих съемок принесли в Лавру похожий телефон, и «воссоздали» в нашем фильме эту трагикомическую сцену…

О каких еще драматических моментах в истории преподобного Сергия, нашей истории вы рассказываете в своем фильме?
Вся история Сергия Радонежского полна драматизма. Двадцатилетним парнем он ушел в лес с братом. Это было тяжелейшее время для России, страна находилась под татаро-монгольским игом. Семья его была не из самых богатых, хотя жили они, наверное, чуть лучше других. Но, как и все, под дамокловым мечом: в любой момент к ним могли явиться татары, забрать что угодно, увезти их самих в Орду и не вернуть, или в качестве воспитательной меры просто держать там много месяцев. Россия тогда, собственно, была не Россией, а отдельными княжествами. Мамай и Орда – вот где был центр власти, и любое выступление против действующей власти каралось самыми жестокими методами. Параллельно этому все русские князья воевали друг с другом. Княжества были самостоятельными государственными единицами. Был общий враг – татаро-монголы, захватчики, но были еще враги покруче – соседние князья. Тверь воевала с Москвой, Рязань с Ростовом и с той же Тверью. И никак они не могли найти общий язык. И считалось делом хорошим, если татары по твоему же навету нагрянут на соседнее княжество, выжгут там все, увезут женщин, заберут самое ценное. Обстановка была просто ужасающая!.. Сергий открыл в себе какую-то возможность многое видеть, многое слышать и многое предугадывать довольно неожиданно. Именно поэтому он ушел в лес. Не потому что не хотел жить с родителями, не потому что боялся тягот жизни, в том числе и политической. Нет, он увидел в себе нечто такое, что отличало его от других. И он ушел в лес молиться. Сначала вырыл себе землянку, потом стал потихонечку обустраиваться. К нему приходили дикие звери. Есть известная фреска в Троице-Сергиевой Лавре, где к нему приходит медведь. Он уживался с ним. Какой же силой духа нужно было обладать! Сила духа у Сергия была удивительная, необыкновенная. Благодаря ей он и выжил в суровом лесу. И мало того, что выжил, своим образом жизни, истовым молением, своим справедливым взглядом на то, что происходит вокруг, он стал привлекать к себе других. К нему начали приходить его современники, не те, кто хотел спрятаться от татар, а те, кто стремился жить по справедливости, кто хотел общаться с Богом, кто поверил в исключительность Сергия. А сам святой никогда не искал себе каких-то регалий, никогда не хотел быть руководителем. Все, кто жил рядом с ним, – они были равны. И это было необыкновенно для того времени… Об этом, в частности, мы тоже рассказываем в своем фильме.

Архимандрит Тихон Шевкунов, наместник московского Сретенского ставропигиального мужского монастыря: " Преподобный Сергий Радонежский был, наверное, первым абсолютно свободным человеком на Руси с периода татаро-монгольского нашествия. Он смог подняться до этого совершенно удивительного уровня свободы! Ведь когда он давал благословление Дмитрию Донскому на противодействие войскам Мамая, я думаю, это было очень неоднозначно воспринято, в том числе и в русском обществе. Это был наш, в глазах людей, практически законный хозяин".

Как вы охарактеризуете Сергия Радонежского как человека?
Может быть, это не очень корректно, но я бы назвал его человеком с уникальными способностями. Чтобы для современного читателя было понятно, мы сравним его с даром Ванги. Только еще более мощным, потому что он мог видеть людей на расстоянии, мог слышать, что происходит, мог передать в деталях, что за событие происходило за много-много километров. Яркое свидетельство тому – Куликовская битва, когда преподобный, будучи у себя в обители, сказал, кто погиб, назвал их по именам, описал, как проходила битва. Это потрясающе! Конечно, вот эти уникальные способности плюс удивительный характер Сергия – мягкий, добрый. Он мог прощать, ни на что не обижаться, и поэтому люди стремились, тянулись к нему. Чаще сам Сергий уходил от людей, и было много случаев, когда он исчезал из обители, вместо того, чтобы изгнать каких-то нарушителей или людей недобрых. Своим примером он показывал братии, как можно жить, как нужно жить в мире, в справедливости и добре. И получилось так, что этот человек стал самым авторитетным старцем не только для простого люда, но и для князей. К нему князья ездили за советом. Они прислушивались к его слову. Сергий был не просто дипломатом, умеющим найти общий язык с людьми, которые никак не могли найти его между собой, но и человеком, умеющим убеждать. Он находил аргументы, весомые с точки зрения князя, главы того или иного княжества. Сергий Радонежский не только лечил и помогал людям, но, как я уже говорил, мог видеть исход того или иного события и явления, очень важного для тогдашней современной жизни. Именно он благословил князей на бой – на знаменитую Куликовскую битву. Именно он объединил их перед этой битвой. В знак своего одобрения и благословения преподобный Сергий направил Пересвета и Ослябю – своих послушников, могучих ратников - для помощи объединенному войску. До сих пор неясно, какую рать удалось собрать русским князьям и сколько врагов противостояло в Куликовской битве нашим воинам. Мы, перерыв множество источников, решили, что перевес был у татар - на 30-40 тысяч человек. Но, возможно, что силы были и равные… Однако с исторической точностью мы знаем, чем закончилась эта битва и какое она имела значение для объединения княжеств, для укрепления духа, который уже совсем пал у наших соотечественников. Все пали духом! Думали, что Орда, иго – это навсегда. То есть, люди рождались порабощенными и умирали в таком же состоянии. И значение Сергия в этом смысле огромно. Он знаменит не только тем, что благословил на битву наших князей, он начал, я считаю, воссоздание нашего государства.

Николай Бурляев, заслуженный артист России: "Мы ищем все идею, а она в нем выражена: в Сергии Радонежском. Ведь что он говорил – только любовью и единением мы можем спастись, что и вышло на Куликовом поле. Ведь так подумать – ну обычный человек по физическим данным. Но сколько от него пошло!"

Сергий ведь был и строителем огромного количества монастырей!
Да, а монастыри в то время являли собой некие духовные центры. Только ученики преподобного основали 50 монастырей. Вы можете себе представить, что это было? Если нарисовать эти монастыри на карте, соединить их линиями, то получим некий скелет новой российской государственности. На мой взгляд, именно они объединяли вокруг себя и людей, и земли. Они учили, образовывали, воспитывали и много еще чего делали. И это были не просто монастыри, куда уходят служить Богу, закрываются от внешнего мира и живут отдельно от светской власти, от государственных институтов. Это были центры образования, центры политики, потому что тогда Церковь не была отделена от государства, и церковные иерархи всегда принимали участие в государственных делах. И вот Сергий как раз и дал толчок этому общему движению. Конечно, после Куликовской битвы было еще много битв и, в основном, проигранных, конечно, Орда еще долго свирепствовала и властвовала на землях князей русских. Но именно тогда, повторюсь, был дан Сергием Радонежским мощный толчок к возрождению государства, к движению, к прогрессу, свободе и справедливости.

Я знаю, что много чудес случалось во время ваших съемок…
Мы нашли уникальную церковь недалеко от Ростова, она полностью рубленная, деревянная. Стали снимать несколько эпизодов, достаточно важных. И в этот момент начался пожар. Это был такой рукотворный пожар - у нас ведь принято выжигать траву. А травы там было много… Мы поначалу ничего не видели, но вдруг эта деревянная церковь вся наполнилась дымом. И люди закричали: все, бегите, горим! Кто-то выбежал наружу и увидел, что огромная стена огня надвигается прямо на храм. Фронт огня был несколько километров, а высота пламени - намного выше человеческого роста, метра четыре-пять. Это все у нас запечатлено на пленке. И вы можете себе представить, этот фронт остановился прямо перед храмом. Он шел с огромной скоростью, но вдруг перед храмом встал, как вкопанный!.. Я считаю, Сергий Радонежский нам в тот момент помог. Потом приехали пожарные, стали разматывать шланги, тушить, но главное-то произошло. Возник некий образ. В фильме мы хотели как-то образно сказать о том, как ордынцы выжигали наши земли. И это пламя, которое мы снимали с вертолета, со всяких других ракурсов, пламя, дочерна выжигающее нашу землю, и стало образом Орды и той политики, которую проводили ордынские ханы на завоеванных территориях, бесконечно унижая наш народ, обирая его до последней нитки…

В вашем документально-игровом фильме играют профессиональные актеры?
Всегда очень сложно работать с историческими персонажами, которых нет в хронике, на фотографиях. Поэтому мы подобрали непрофессиональных актеров, местных жителей, которые приблизительно похожи на портреты своих героев. Но человек, который сыграл Сергия, на 95% похож на тот портрет, который воссоздали ученые из лаборатории Герасимова. Сразу скажу, он не священник.

Сергей Константинович, вы затронули в фильме еще такое явление как старчество…
Мы глубоко не раскрывали эту тему, потому что нет возможности за 52 минуты картины рассказать обо всем. Но, если кто не знает, Троице-Сергиева Лавра еще и центр старчества. Там на сегодняшний день живут восемь старцев. Это самые авторитетные, самые уважаемые не только в церковной, но и в светской среде люди. В какой-то степени они, как и Сергий Радонежский, наделены определенными способностями, которых нет у других. Один бесов изгоняет, другой лечит от каких-то внутренних болезней, третий видит, что с тобой произойдет через несколько лет. Можно к этому скептически относиться, можно в это не верить. Но в нашей картине есть герои, кто лично соприкоснулся со старцами, они рассказывают об этом достаточно просто и убедительно. О том, что с ними после этих встреч произошло. Я сам несколько раз встречался со старцами и знаю, что это люди далеко не простые. Хотя кажется, что проще них и в жизни-то нет никого… Один яркий пример. Пришла наша съемочная группа. Старец посмотрел на всех, потом на ассистента оператора и говорит: «А ты что же ко мне без креста пришел?» То есть, старец не только видит человека насквозь, он видит и то, что у него внутри. К моему сожалению, институт старчества сужается, этих уникальных людей становится все меньше. Не знаю, с чем это связано, но это есть. Поэтому к ныне живущим старцам надо относиться с большим уважением и поддерживать их максимально. Они ведут огромную работу, если хотите, они являются духовными отцами не только той обители, где находятся, но и всех близлежащих территорий, населенных миллионами людей.


Что-то изменилось в вашей жизни, когда вы снимали этот фильм? Или у вас с Сергием Радонежским давняя связь?
Это мой любимый святой. И я тоже Сергий, меня не случайно так назвали, в честь Сергия в том числе. У нас почти совпадают дни рождения. Вообще Сергий Радонежский - это уникальное явление в нашей истории и надо относиться к нему не просто как к святому, некой иконе, а как к реальному человеку, который сильно повлиял на ход нашей истории. Если бы не было Сергия - кто знает, как бы мы жили сегодня…

Сергей Константинович, должны ли советоваться люди, которые находятся у власти, с людьми духовными, с теми же старцами? Вот вы работали с Борисом Николаевичем Ельциным. Советовался ли он?
У него было огромное количество советников. А был ли у него духовник, я не знаю. Вообще большую часть жизни Борис Николаевич был атеистом, партийным функционером. Но то, что решения в верхних эшелонах власти принимаются не спонтанно, я могу вас уверить на все сто процентов. Огромное количество аналитических материалов, советов с теми или иными представителями того или иного направления предшествуют любому решению. Это надо быть настоящим безумцем, чтобы в современном мире волюнтаристски принимать те или иные решения, связанные с геополитическими проблемами.

Можно ли, находясь у власти, оставаться духовным человеком и руководствоваться духовно-нравственными критериями?
Это вопрос философский. Власть - очень тяжелая ноша. И человек, который находится у власти, должен от чего-то отказываться. Иногда даже от сострадания к меньшему количеству людей, чтобы спасти большее количество. Но есть властители и правители, у которых совсем другие принципы. Можно вспомнить всех завоевателей, начиная от Александра Македонского и кончая Наполеоном и Гитлером. Какими принципами они руководствовались, когда их войска выжигали и завоевывали огромные пространства? Современная политика тоже дает нам богатую пищу для размышлений.

Текст: Роксолана Черноба