После кончины Патриарха Иосифа сомнений в том, кто станет его преемником, практически не было. Государев любимец – митрополит Новгородский Никон был, по сути, единственным кандидатом в Патриархи. Никон был не просто "собинным другом" царя Алексея Михайловича, он был его единомышленником, приверженцем столь милой сердцу государя идеи всеправославного царства и вытекающей из нее церковной реформы по греческому образцу. В дни, когда решался вопрос о новом Предстоятеле Русской Церкви, еще никто не подозревал, какой трагедией для страны и народа обернутся эти реформы. Равным образом, было трудно предвидеть, что новый Патриарх отнюдь не удовольствуется ролью послушного исполнителя угодной царю церковной политики, а вознамерится возвысить священство над царством.

Никон был личностью богато одаренной, человеком кипучей энергии. Однако до сих пор продолжаются споры о том, на что были израсходованы эти колоссальные усилия и каковы итоги Патриаршества Никона. Историки, как светские, таки и церковные, зачастую дают ему прямо противоположные характеристики. Одни (причем, не обязательно старообрядцы) считают Никона повинным в возникновении раскола и едва ли не всех последующих бедах России вплоть до ХХ столетия. Другие, наоборот, считают Патриарха-реформатора величайшей фигурой русской истории XVII века. Некоторые вообще почитали его святым, например, архиепископ Серафим (Соболев) митрополит Антоний (Храповицкий). Такое диаметральное расхождение в оценках, безусловно, говорит о незаурядности личности Никона и сложности его реформаторской деятельности как исторического явления.

Никон, по утверждению современников, происходил из семьи крестьянина-мордвина. Родился он в 1605 г. в селе Вельдеманове, что в Нижегородской земле. В миру звали его Никитой, по отцу – Миничем или Миновым. Интересно, что совсем неподалеку, в другом селе Нижегородского края, Григорове, почти в то же самое время родился человек, которому впоследствии будет суждено стать антиподом Никона – будущий протопоп Аввакум. Никита рано потерял мать. Мачеха ненавидела его, нередко била. С детства он привык к жесткости, почти жестокости, и это позднее скажется на его характере.

В 12 лет Никита убежал в Макарьев Желтоводский монастырь. Здесь он учился, читал, постигал богослужебный устав. Однако монахом Никита так и не стал: родня уговаривала его вернуться домой, и Никита послушался. В 20 лет он возвратился в отчий дом и по настоянию домашних женился. В 21 год он был избран прихожанами на священническое служение и стал служить в церкви села Лыскова на Волге, близ Макарьева монастыря.

Вскоре священник Никита Минов, талантливый проповедник и грамотей, был замечен московскими купцами, приезжавшими на знаменитую Макарьевскую ярмарку. Ему предложили перебраться в столицу, и он согласился. Здесь он продолжал священствовать и вести семейную жизнь. Но когда от морового поветрия скончались все дети Никиты, он увидел в этом особое указание свыше на свое предназначение к монашеству. Никита уговорил свою жену принять постриг в московском Алексеевском монастыре, что был на месте нынешнего храма Христа Спасителя. Сам же Никита на 31 году жизни принял монашество с именем Никон в Анзерском скиту на Соловках, у знаменитого старца Елеазара, впоследствии причтенного к лику святых. Никон стал учеником и духовным сыном преподобного Елеазара Анзерского.Определенное стремление к аскетической жизни, зародившееся, вероятно, еще в Макарьевой обители, у Никона было. Но богатырский организм будущего Патриарха приходилось укрощать с большим трудом. Высокий, сильный и выносливый мужчина, Никон принял на себя невероятно тяжелый подвиг и впоследствии от других требовал того же. Жизнь на диком северном острове была очень трудной, в Анзерском скиту был принят очень строгий устав (здесь, например, было запрещено вкушать даже рыбу). Никон же еще более усугубил свой подвиг тем, что помимо келейного скитского правила ежедневно прочитывал Псалтирь и клал по тысяче поклонов. Этот богатырский размах Никона сохранит и позднее, хотя его борьба с плотью примет со временем иные формы: известно, что, став Патриархом, он носил расшитый золотом и камнями саккос весом около 4 пудов, а омофор – весом около полутора пудов. И все же могучий организм было трудно укротить. Келейник и биограф Никона Шушерин писал, что в это время будущий Первосвятитель терпел сильные искушения. В то же время у Никона будто бы начались и какие-то видения.

Никон впервые оказался при дворе, когда преподобный Елеазар Анзерский взял его с собой в поездку в Москву, к царю Михаилу. По молитвам св. Елеазара Анзерского у Михаила Феодоровича родился долгожданный сын и наследник – будущий царь Алексей Михайлович. Благодарный государь пожертвовал средства для возведения на Анзере каменного храма. Деятельный и энергичный Никон спешил с постройкой, но простой нестяжательный Елеазар считал это роскошью и не торопился. Произошла ссора, весьма показательная для характеристики Никона: видно, сколь неуравновешенным был будущий Патриарх и как еще далеко было ему до монашеского бесстрастия. Вполне материальное по сути своей дело стало причиной его полного разрыва с духовным отцом.

Рассорившись с Елеазаром, Никон убежал с Анзера. Он поплыл на материк, но лодка его попала в бурю. Будущий Патриарх едва не погиб. Судно прибило к небольшому, скалистому Кий-острову близ устья Онеги. Благодарный Богу за спасение Никон воздвиг здесь поклонный крест, а позднее, когда стал Патриархом, устроил на острове свой ставропигиальный монастырь – Крестовоздвиженский Кий-островский. Добравшись до материка, Никон пришел в Кожеезерскую обитель на озере Коже, затерянную в далекой северной глухомани. Через 3 года братия избрали Никона игуменом Кожеезерского монастыря.

В 1646 г. Кожеезерский игумен прибыл по делам монастыря в Москву. Здесь он был представлен молодому царю и так его обаял, что Алексей Михайлович определил его архимандритом в придворный Новоспасский монастырь. При новом архимандрите обитель была богато отстроена на щедрые царские пожертвования. Никоновские постройки и доныне украшают Новоспасский монастырь.

Между царем и Никоном складываются весьма дружественные отношения. Никон стал принимать челобитные и передавать их Алексею Михаловичу во время встреч, проходивших в дворцовой церкви каждую пятницу. За протекций к архимандриту стали обращаться даже бояре. Влияние Никона стремительно росло и вскоре стало огромным. Он вошел в кружок "ревнителей благочестия" (или «боголюбцев») и быстро заслонил собой других его деятелей. Вероятно, уже тогда в отношениях между Никоном и протопопами-«ревнителями», будущими вождями раскола, пролегла первая трещина.

Никон получил в Москве известность как одаренный и красноречивый оратор. Систематического образования он не получил, и кроме обыкновенной монастырской школы ничего за своей спиной не имел. Однако он был начитан, имел быстрый, светлый ум, который позволял ему решать церковные, а позднее – и государственные, вопросы. При этом Никон руководствовался в своей деятельности колоссальным масштабом и проявлял захватывающую своей неукротимостью энергию. Не удивительно, что он стал пользоваться исключительно высоким доверием у государя.

В 1649 г., после трех лет настоятельства в Новоспасском монастыре, Никон по желанию царя Алексея Михайловича становится митрополитом Новгородским. Находясь на Новгородской кафедре, он получил совершенно особые полномочия, причем, не только церковного, но и государственного порядка. Это в значительной степени повлияло на формирование той магистральной линии в его мировоззрении, которую он будет пытаться претворить в жизнь, находясь на Патриаршестве: превосходства священства над царством. 1649 г. был годом принятия нового Уложения, которое существенно ограничивало юридические и имущественные права Церкви. Но митрополит Никон получил от царя право продолжать судить в своей епархии духовенство и церковных людей своим судом не только по делам духовным, но и по гражданским. Более того, митрополит получил столь же исключительное право надзирать за гражданским судом во всей Новгородской земле. Причем, это была не просто почетная привилегия: Никон этим правом активно пользовался, строго контролируя деятельность воеводского суда. Это снискало ему в Новгороде большую популярность среди простого народа, которая стала еще большей в связи с обширной благотворительной деятельностью митрополита. Никон учредил в своей обширной епархии богадельни, кормил неимущих, погребал их на церковный кошт.

Правда, это не помешало новгородцам во время бунта изрядно намять бока митрополиту за то, что он укрыл в своем доме ненавистного царского воеводу князя Хилкова. Но Никон, невзирая на избиение, служил в храмах и призывал бунтовщиков одуматься и прекратить мятеж. Никон ходатайствовал за свою паству перед князем Хованским, присланным из Москвы во главе карательного войска, и помог кончить дело миром. За это его в равной мере возлюбили как миротворца и в Новгороде, и в Москве. Царь нередко приглашал своего любимца в Москву для совета. Приезжая в столицу, Никон весьма удивлял москвичей заведенным по киевскому образцу трехголосным пением своего хора. Однажды митрополит Новгородский удостоился похвалы от самого Патриарха Паисия Иерусалимского, что способствовало тому, что Никон стал активным приверженцем грекофильской партии.

Никон умело закреплял привязанность царя к себе и использовал ее как в целях своего возвышения, так и ради проведения в жизнь своих теократических идей. Одно от другого Никон, в общем-то, не отделял: он чувствовал себя избранником, который призван возвеличить священство над царством.

Особые симпатии царя Никон вызвал своим проектом переноса в Успенский собор Кремля мощей трех Московский Первосвятителей, ранее погребенных в иных местах: св. Патриарха Ермогена – из Чудова монастыря, св. Патриарха Иова – из Старицы и, наконец, св. Митрополита Филиппа – из Соловецкого монастыря. Митрополит Новгородский лично возглавил поездку на Соловки за мощами святителя. Он же был автором текста грамоты, написанной от имени царя Алексея Михайловича с покаянием за грех своего "деда" – Ивана Грозного. Она содержала в себе уже совершенно явные нотки новой Никоновской теократической идеологии. Здесь, например, можно было встретить такие обращенные к святителю выражения: "преклоняю пред тобою сан мой царский", "преклоняю честь моего царства", "повергаю на умоление тебя всю мою власть" и т.д.

Во время поездки на Соловки проявилась и властная натура Никона. Сопровождавшие его бояре жаловались потом на Новгородского владыку, который, не жалея себя, и от них требовал нечеловеческих усилий в этом предприятии, заставлял выстаивать все службы, класть немереное количество поклонов и проч.

За время путешествия Никона на Соловки в Москве скончался Патриарх Иосиф. Никон вернулся в столицу уже практически как преемник почившего Первосвятителя, оставалось лишь формальное избрание. Никто не сомневался, что любимец царя станет новым Предстоятелем Русской Церкви. Правда, группа протопопов из кружка "ревнителей" (в их числе – Иван Неронов, Аввакум Петров, Логгин, Даниил и прочие будущие вожди старообрядческого раскола), отпостившись целую седмицу, предложили на Патриаршество царского духовника Стефана Вонифатьева. Уже в этой затее проявились как личная неприязнь протопопов к Никону, так и амбициозность и властолюбие «боголюбцев», не желавших терять то руководящее положение в Церкви, которое они фактически узурпировали в Патриаршество оттесненного от дел Иосифа. Но Стефан отказался от чести избираться в Патриархи. Тем не менее, государь повелел составить список из 12 кандидатов, в числе которых, разумеется, был и Никон. И хотя прямых указаний от царя не поступало, участники Освященного Собора 22 июля 1652 г. выбрали на Патриаршество именно его, хорошо зная настроение Алексея Михайловича и желая ему угодить.

Однако почти сразу после избрания начались первые многообещающие неожиданности: Никон несколько раз отказывался прийти со своего Новгородского подворья в Успенский собор на торжественную церемонию наречения на Патриаршество, которая должна была проходить с участием царя. Наконец, Никона привели насильно. Он стал отказывался от Патриаршего сана, ссылаясь на свою якобы неспособность и неразумие. Такое поведение было, в общем-то, вполне традиционным. Столь же традиционно избранного Патриарха уговаривали принять власть над Церковью. Но далее Никон повел себя весьма необычно: он отказывался не ритуально троекратно, но столь решительно и долго, что в конце концов заставил царя просить, буквально молить «собинного друга» принять Патриаршество. В итоге случилось нечто из ряда вон выходящее: Алексей Михайлович встал на колени перед избранным Предстоятелем. Молодой царь настолько почитал Никона и хотел видеть его во главе Русской Церкви, что буквально кланялся в ноги Никону. Избранный Патриарх прослезился, увидев эту картину, но принял Патриаршество только после того, как царь обещал блюсти догматы и каноны Православия нерушимо и во всем слушаться его, Никона, как архипастыря и отца. Государь, бояре и Освященный Собор присягнули в том на Евангелии. И только тогда лишь Никон согласился стать Патриархом Московским и всея Руси. Причем, как сам Никон писал позднее, он будто бы предупреждал царя, что он согласен быть на Патриаршестве только три года, и если царь не будет у него в послушании, то он уйдет с Первосвятительской кафедры. Этим Никон впоследствии и объяснял свой уход из Москвы.

Уже в этом эпизоде с избранием на Патриаршество вполне проявилась та линия в идеологии Никона, которая стала для него наиболее значимой: возвышение священства над царством, усиление Патриаршества. Именно это, скорее всего, и было в жизни Никона главной целью, тогда как его знаменитые реформы явились лишь средством достижения того теократического идеала, к которому Никон стремился всем своим существом.

25 июля 1652 г. была совершена интронизация нового Патриарха, и 47-летний Никон (Минов) стал новым Предстоятелем Русской Церкви.

05 / 10 / 2004

Всяк убо исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, иже на небесех... (Мф. 1: 32, 33)
Аминь глаголю вам, яко вы шедшии по Мне в пакибытие, егда сядет Сын человеческий на престоле славы Своея, сядете и вы на двоюнадесяте престолу... (Мф. 19: 28)
Святии вси верою победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования, заградиша уста львов: Угасиша силу огненную, избегоша острея меча, возмогоша от немощи, быша крепцы во бранех, обратиша в бегство полки чужих. Прияша жены от воскресения мертвыя своя: инии же избиени быша, не приемше избавления, да лучшее воскресение улучат: Друзии же руганием и ранами искушения прияша, еще же и уз и темниц. Камением побиени быша, претрени быша, искушени быша... Ихже не бе достоин весь мир... (Евр. 11: 33-38)

Святейший Патриарх Никон ( родился в мае 1605 г., интронизация - 25 июля 1652 г., основание Новоиерусалимского монастыря - 1 сентября 1656 г, освящение Крестного монастыря на Кий острове - 2 сентября 1661 г., блаженная кончина - 17 августа 1681 г.). Еще в детстве он проявил неудержимый интерес к духовным знаниям. В 12-ти летнем возрасте тайно бежал в монастырь Макария Желтоводского и стал послушником. Через 5 лет по настоянию родни женился и спустя два года принял священный сан, тогда ему было 19 лет. Вступив в должность приходского священника, отец Никита столько явил в себе пастырских добродетелей, что слава о них донеслась до Москвы и он получил приглашение на переезд в столицу. Около 9 лет провел он в Москве. Однако, "зря суету мира сего и непостоянство, и желая ко спасению обрести путь удобный" [по И.Шушерину], решил навсегда оставить мир - удалился в Анзерский скит Соловецкого монастыря, где принял в 1636 году монашеский постриг от прп. Елеазара с именем Никон в честь сщмч. Никона, еп. (+ 251 год, память 23.03/05.04).

Духовные подвиги его были соблазнительны (прочтение в течение суток всей Псалтири, совершение 1000 земных поклонов с Иисусовой молитвой и др.) для многих завистливых. Прп. Елеазар предсказал, что Никон в последствии времени будет святителем.

В 1639 году, иеромонах Никон покинул Анзерский скит и перешел в Кожеезерскую обитель, а в 1643 году был поставлен игуменом этой обители. В 1646 году игумен Никон был назначен архимандритом Ново-Спасского монастыря в Москве. При архимандрите Никоне был возведен величественный Спасо-Преображенский собор Ново-Спасского монастыря. В этот период архимандрит Никон также выступает челобитным, заступником перед Царем о нуждающихся.

11 марта 1649 года архимандрит Никон Собором архиереев во главе с Патриархом Иосифом возведен в сан митрополита Новгородского и Великолуцкого. Он занимался церковным строительством, благотворительностью, исправлением нестроений в монастырской и приходской жизни. Митрополит Никон создал в Новгороде четыре богадельни и устроил во время голода на владычнем дворе "погребную палату". Помощником митрополита по распределению милостыни был блаженный Василий Босой, Христа ради юродивый. Во время восстания в Новгороде в 1650 митрополит Никон показал себя мужественным пастырем, готовым положить душу за свое стадо, он вышел к бунтовщикам со словами: "Дети, я всегда проповедовал вам истину. Ничто земное не устрашает меня. Я, как пастырь, пришёл спасти вас от возмущающих вас волков". Быв бит едва не до смерти, он кротостью и молитвой привел народ к покаянию и бунт прекратился. В благодарственном письме Царь Алексей Михайлович называл Никона "новым страстотерпцем, крепкостоятельным пастырем, крепким воином и страдальцем Царя Небесного и своим собинным другом".

Дар прозорливости и духовного водительства позволили митрополиту Никону воспитать из монахов, несших послушание в Новгородском архиерейском доме, великих подвижников. В 1651 года ризничий преосвященного Никона иеромонах Мисаил был рукоположен в архиепископа Рязанского и Муромского. Преосвященный Мисаил стал миссионером, крестившим татарское и мордовское население Рязанского края. Ныне Церковь прославляет Святителя Мисаила в сонме Рязанских святых. Ризничим митрополита Никона после иеромонаха Мисаила стал иеродиакон Лаврентий, рукоположенный им в 1654 году в архиепископа Тверского и Кашинского и переведенный в 1657 году на кафедру митрополита Казанского и Свияжского.

Митрополит Никон был ревностным пастырем стада Христова, постоянно назидающим свою паству словом Божественной мудрости. Историк Церкви митр. Макарий утверждает, что в то время среди архиереев не было проповедника, равного святителю Никону. Неустанно поучаясь в заповедях Божиих, святитель искал в житиях святых пример для подражания. Он сам написал житие преподобного Иакова Боровического в книге "Рай мысленный", изданной в 1659 году. Он же, по-видимому, является и автором рукописной "Книги глаголемой описание о российских святых", дошедшей до наших дней в виде нескольких списков. Митрополит Никон активно занимался собиранием святынь, в частности им были перенесены мощи свт. Филиппа из Соловецкой обители в Москву в июле 1652 году. Патриарх Никон лично глубоко почитал святителя Филиппа. Страдания его за правду, за ограничение безудержного самоуправства царской власти и за должный духовный авторитет Церкви в обществе стали для Никона образцом и примером.

По кончине Патриарха Иосифа Царь, видя, что никого нет равного митр. Никону "в разуме и во утверждении благочестия", по совету со всем освященным собором "понудиша его престол Патриарший прияти" 25 июля 1652 г. Никон же всячески отрицался, ссылаясь на свое недостоинство и предвидя, что его патриаршество будет недолгим и завершится исповедничеством, подобным подвигу Святителя Филиппа.

Первые три года его патриаршества воистину явили симфонию церковной и царской власти, когда, как писал сам Патриарх Никон в предисловии к Служебнику, изданному в 1656 году, "священство Божественным служит, царство же человеческим владеет и о сем печется. Вкупе же уставы и правила святых отец, яко от Святаго Духа вдохновенны, облобызающе приемлют и держат". Задачу Патриарха Никон видел в том, чтобы удержать Российскую державу в послушании Православной Церкви, в то время как в русском обществе уже намечалось отступление от веры и Церкви, проявившееся особенно в "Уложении", принятом в 1649 году, согласно которому учреждался монастырский приказ как светский орган управления церковными имениями и делами.

"Церковь не стены и кровля, но каноны и пастыри духовные", - говорил Святитель. Тяготея сердцем к строгому соблюдению церковного устава, он в первую очередь упорядочил Богослужение, а также многие стороны церковной жизни. Считая монашество краеугольным камнем Православия, он всячески поддерживал монастыри, ревнуя о их благочинии. Да и на патриаршество он смотрел как на игуменство в большом монастыре. Молитвами, трудами и иждивением святейшего Никона воздвигнуты были на Руси три монастыря в прославление трех Вселенских святынь: Иверская Валдайская обитель, принявшая принесенный с Афона список с чудотворной Иверской иконы Божией Матери; Крестный монастырь на Кий острове в Белом море, выстроенный как кивот креста-мощевика, изготовленного в Палестине в меру Креста Господня со вложенными в него мощами святых числом до трех сот; Воскресенский монастырь, созданный во образ Небесного Иерусалима и святынь Палестины с Гробом Господним и именуемый поэтому монастырь Нового Иерусалима.

Никон напомнил, что "Поместная Церковь есть только часть единой Вселенской Церкви, что между частями этой Церкви должно быть каноническое общение и согласование". Заботясь о единстве веры, Патриарх Никон занимался исправлением новин, внесенных в богослужебные книги, обряды и чины. В XVII веке "невежество помрачило чистоту нашего древнего вероучения изобретением новых, неизвестных Церкви, догматов; обезобразило величественный чин богослужения искажением богослужебных книг и обрядов, многогласием в пении и чтении. По воле Творца в избытке наделенный высокими дарования ума, воли и чувства, и строгостью долгого пустынного уединения воспитавший и утвердивший в себе дух ревности по славе Божией и спасении людей, Никон смело и могущественно восстал против суеверия одних и вольномыслия других нововводителей отечественной Церкви. Этим двум ложным направлениям, раздиравшим Церковь, Патриарх Никон противопоставил истинное: восстановление и утверждение в отечественной Церкви совершенного согласия и единения с Церковью Восточной в учении веры, обрядах богослужения, и правилах церковного управления". Патриарх Константинопольский Паисий, поддерживая деятельность Патриарха Никона, писал в грамоте 1656 года: "Бог просвети тя во времена наша, да очистятся вся неудобная, и да исправятся".

Патриарх Никон принимал все меры к тому, чтобы в Русской Церкви не происходило смут и противостояний. В частности, при условии послушания Церкви разрешал служить и по старым книгам, допуская разность мнений в вещах, не затрагивающих существа веры. Митрополит Макарий считает, что "если бы Никон не оставил кафедры, раскола в Русской Церкви не было бы".

Оставляя Патриарший престол, Святейший Никон свидетельствует: "Не больше ли войны - гнев царский?.. Из Москвы я отошёл не без ведома царева: Царь знал, что гневается на меня без правды. И от него приходили ко мне... и я им говорил, что иду из Москвы от немилосердия государя, пусть ему будет просторнее без меня; а то, гневаясь на меня, он не ходит в церковь, не исполняет своих обещаний, данных при нашем избрании на Патриаршество, отнял себе суд церковный, велел судить нас самих и всех архиереев и духовный чин приказным людям". Понимая губительность подобных притязаний Царя и царства, Патриарх Никон также сознавал, что открытое сопротивление царской власти со стороны духовной власти может вызвать в России смуту, разрушающую религиозную основу русского бытия - любовь народа к Церкви-матушке и Царю-батюшке. После длительных молитвенных размышлений он выбрал единственно возможный для себя путь: незаконным притязаниям не подчиняться, в открытое противостояние не вступать; указывая на нетерпимость положения, рассчитывая на отрезвление и покаяние светской власти, оставить кафедру Московского Первосвятителя и удалиться в Воскресенский монастырь.

По удалении в Воскресенский монастырь, Никон жил в нем самым строгим подвижником, представляя в себе для братии образец иноческих трудов. Каждый день, по окончании литургии, он со слезами выслушивал молебен пресвятой Богородице, "поемый во всякой скорби душевной и обстоянии". Патриарх Никон всегда и везде являлся примером трудолюбия, исправности и благоразумной опытности; первый исходил на всякое дело, и после всех полагал конец своим трудам. Он продолжал составлять летопись, изображая превратности Царств, народов и частных людей, Никон точнее узнавал цену своего крестнаго испытания в уединении в Новом Иерусалиме. Среди строгих подвигов благочестия Никон не забывал и "дел милосердия, которое составляло как бы душу его жизни": всех странников и богомольцев Святейший Никон приказывал поить и кормить по три дня даром, в монахи принимать безвкладно, всем давая платье за счет обители. В праздник всегда трапезовал с братией и сам лично омывал ноги богомольцам и заезжим путникам.

В "Возражении..." в ответе на вопрос 20-й Патриарх Никон подробно изложил также учение о священстве и царстве: "священство и самаго царства честнейши: престол священства поставлен на небеси по глаголу Божию: "елика бо аще свяжете на земли, будут связаны на небесех" (Мф. 18,18). Что может сравниться с этою честию: суд от земли восходит на небо чрез священника, который поставлен посредником между Богом и человеками. Сего ради и цари помазуются от священнической руки, а не священники от царской; ибо меньшее от большаго благословляется. Царю вверено здешнее, а священнику Небесное; Царю вверено попечение телесное, иерею же - душевное, Царь долги имениям оставляет, священник же долги согрешениям; Царь действует принуждением, а священник увещанием; Царь имеет оружие чувственное, священник - духовное; Царь имеет брань к сопостатам, сражается с врагами видимыми, священник же имеет брань к началам и властем тьмы". В 24-м возражении, говоря о привилегиях церковных, Никон восклицал: "Мы не знаем иного законоположника себе кроме Христа, который дал нам власть вязать и решить. Уж не эту ли привилегию дал нам Царь? Нет, но он похитил её от нас, как свидетельствуют его беззаконные дела. Какие? Он Церковью обладает, священными вещами богатится и питается, славится тем, что все церковники - митрополиты, архиепископы священники и все причетники покоряются ему, оброки дают, работают, воюют; судом и пошлинами владеет". Такое обладание Царя Церковью, по слову Патриарха Никона, является "антихристовым узаконением", свидетельствующем о духовном перерождении русской монархии, когда из защитника Церкви она начала превращаться в ее обладателя и распорядителя. Царь начал управлять Церковью не в совете с Патриархом, а "преболе" его. Усматривая в этом духовную катастрофу для России, Святейший Никон, иногда в резкой форме, свидетельствует, что земной град восстал на град Небесный, что царская власть беззаконно узурпирует власть духовную. Патриарх в такой ситуации становится номинальной фигурой, исполняющей волю самодержца. Таким Патриархом Никон быть не мог и не хотел. Вынужденный уход Никона с Патриаршего престола представляется исповедническим подвигом архипастыря, который спасал Церковь от грозящего ей поглощения в государстве, предвидя порабощение Церкви, доведенное до логического конца Петром I. Патриарха Никона постигла судьба пророков, гонимых и претерпевавших многие оскорбления и поругания.

Второй Собор по делу Патриарха Никона состоялся 7 ноября - 12 декабря 1666 года. Отметим, что два восточных Патриарха, Александрийский Паисий и Антиохийский Макарий, участвовавших в суде над Патриархом Никоном, и решивших дело в угоду Царю и боярам, во-первых, не имели права судить Патриарха так как сами были низложены со своих кафедр именно за эту поездку, а, во-вторых, были подкуплены Московским правительством. Известный своей ученостью иеромонах Епифаний Славинецкий добавляет: "О том, чтобы Никон чужд был архиерейства и священства, я не только писать, но и говорить не дерзаю. Я не нашёл таких правил, чтобы архиерея, самовольно оставльшаго свой престол, но не отрекшагося архиерейства, отчуждали архиерейства и священства". В приговоре Собора указаны нелепые вины Патриарха Никона: самовольное оставление престола, строительство Ново-Иерусалимского монастыря, требование поставить нового Патриарха по его, Никонову, благословению, обличения Царя и членов Собора, жестокое обращение с клиром и др. Выслушав приговор, Святейший Никон сказал только: "Никоне, Никоне! Вот за что всё это тебе: не говори правды, не теряй дружбы. Если бы ты устраивал у себя богатые вечери и с ними угощался, то верно этого с тобой не случилось бы".

Низвергнув Патриарха Никона с Патриаршего престола, его недоброжелатели не только не могли истребить плодов его ревностного служения Церкви и государству, но и положили основание прочнейшему их утверждению. По судьбам Промысла, Патриарха Никона судил Собор, по составу своему почти вселенский, и непреложно утвердил на все времена плоды его пастырских трудов. Этот Собор умолил Царя и пастырей устроить училища для духовного просвещения, утвердил сделанные Патриархом Никоном исправления в богослужебных книгах, чинах и обрядах; постановил правило о неподсудности духовенства мирским судьям; изрек строгий суд на легкомысленных нарушителей уставов церкви и т.д. С той поры наше Церковь на бытовом уровне носит именование "никоновской".

С 1666 года по 1676 Святейший Никон находился в ссылке в Ферапонтове монастыре. Терпеливый Никон не роптал на свою горестную участь, и за все благодарил Господа, молясь за самых врагов своих: "Отче, отпусти им: не ведят бо, что творят". В письме к Царю Алексею Михайловичу Патриарх Никон открывает свой внутренний настрой: "Сила Божия в немощи совершается; благоволю и аз в немощех моих и злостраданиях, зане елико внешний наш человек озлобляется, толико внутренний обновляется. Аз убо не точию страдати всеизволяю, но и умрети готов есмь правды ради, только бы не во твое царство.... Мы на то обещались, что терпеть - претерпевый до конца той спасен будет.... Терпеньем да течем на предлежащий нам образ взирающе, на Начальника вере и Совершителя Иисуса, Иже вместо предлежащия Ему радости претерпе крест и о срамоте не раде; темже убо да исходим к Нему вне стана, поношение его носяще; не имамы бо зде пребыающаго града, но грядущаго взыскуем" [Духовное завещание].

С 1672 года, когда Никону разрешен был свободный выход из келий, к нему стали приходить люди, страдавшие телесными и душевными недугами. Никон читал над ними молитвы, мазал освященным маслом, давал лекарства, и больные получали исцеление. Никон так говорил о своем лечении: "Являлся, де, ему, Никону, Христос часто в церкви тем образом, как пишется на иконе, и подал, де, ему благодать чаши лекарственной; и он, де, по тому явлению и по благодати неисчерпаемой чаши лекарственной исцелял и от того его лекарства Бог от болезней многих людей избавлял, а больше того его никто лекарству не учивал". В записях 1672-1675 годов всех исцеленных значится 132 человека. Болезни, от которых излечивал Никон: падучая, безумие, страхование от бесов, расслабление членов и другие.

В 1676-1681 Никон был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, чтобы ужесточить условия заточения. Однако "ни бедность, ни теснота, ни унижение не могли поколебать в нем твердого духа: он без малодушия переносил свои страдания. Он постоянно носил на себе железные вериги и маленький серебряный ковчег со Святыми дарами. В таком расположении духа и с таким напутствием, он всегда был истинным воином Иисуса Христа, облеченным во вся оружия Божия против слабостей плоти и искушений духа".

17 августа 1681 года блаженный Никон "в добром исповедании, благодаря Бога о всем, яко во страдании течение свое соверши, с миром успе, душу свою в руце Богу предаде, Егоже возлюби". "Тело же его невредимо отнюдь от вони злосмрадныя, аще и десятодневно пребысть; в толикое бо теплое время... цело и тлению не причастно бе". "Царь же Благочестивый, непрестанно жалея о Никоне Блаженном, яко не поминается Патриархом,.. о сем соизволи восписати в Палестину ко всем четырем Вселенским Патриархом", и в сентябре 1682 года были получены грамоты от Вселенских Патриархов. Патриарх Константинопольский Иаков писал, что Патриарх Никон, хотя был осужден за свои вины собором восточных и русских архипастырей и лишен святительского сана, но благодушно перенес свое наказание, "многими и тмочисленными печальми и нуждами себе усмири, и многих печальных ради трудов в небесное Царствие вводящий путь возвратив, в терпении, озлоблении, в нужном пребывании постом и молитвами непрестанными и бденми всенощными, яко злато в горниле, искушен бысть, и яко всеплодие Бога живаго жертва явился, и не даде сна очима своима, ниже дремания на челе своем, ниже покоя составом своим, дондеже блаженным сном уснув, благочестно к Господу отиде". Обращаясь к самым причинам извержения Никона из патриаршего сана, Вселенский Патриарх замечает, что "Никон осужден не яко неких вин ради душевных или телесных, елицы от благодати архиерейства отчуждают, ниже над Божественными догматы благочестий согреши, столп бо благочестия непоколебаемый знаем бысть, и Божественных и священных канонов оберегатель присноискуснейший, отеческих догмат, повелений же и преданий неизреченный ревнитель и заступник достойнейший: но яко человек, человечески болезнуя от малодушия некоего гневом и унынием побежден бысть". Поэтому, собор, составившийся при Константинопольском Патриархе для рассуждения о причислении Никона к сонму Всероссийских иерархов, нашел благословным воззвать Никона к патриаршескому поминовению. Никон возстановляется в сан Патриарха следующими словами: "преподобныя памяти возлюбленный брат наш, господин Никон, бывший Патриарх Московский и всея Руси, вместо воздаяния и мздовоздаяния, показания ради долгаго преподобничества терпения, имеет прощение и разрешение от приключившагося ему соборнаго извержения, и да будет прощен в нынешнем веце и в будущем от Отца и Сына и Святаго Духа, святыя и Живоначалныя Троицы; восприяв же духовный хитон архиерейства, да приимет, яко Патриарх, всегда церковное поминовение, поминаем с прочими Патриархами московскими во священных диптихах, и по всяким именованным временам священных церковных последованиях безсумненно да сочитается в яве в сочисление прочих Патриархов московских, Патриархом же являемы и именуемы и поминаемы ни один да не сопротивится, подлинно тако да будет! тем же во оправдание издадеся сие прощение его". Грамота Патриарха Иакова 5 мая 1682 г.

Память Святейшего Патриарха Никона особенно почиталась в трех основанных им монастырях. Вскоре после его кончины архимандрит Ново-Иерусалимского монастыря Герман (+1682) написал эпитафию своему духовному отцу и учителю: "Господень образ зде и Плакидов, ту лежит вторый в терпении Иов"; здесь же определены основания духовной жизни Патриарха Никона: следование Христу, крестоношение и стяжание терпения. Далее архимандрит Герман говорит об архипастырском служении Патриарха Никона, который "Аки столп каменн или крепкий от древ / стояще твердо, яко в небо доспев". Завершаются стихи похвалой Царю Феодору, вернувшему Патриарха Никона из ссылки и со слезами своими руками предавшему тело его земле, "целя вред, яже подъял отец". Архимандрит Герман первым сформулировал для современников и потомков действия Царя Феодора по отношению к Патриарху Никону, как искупление вины отца, подобно тому, как Царь Алексей Михайлович признал вину за Царя Ивана Грозного перед гробом Святителя Филиппа устами Патриарха Никона. Признание Патриарха Никона Небесным молитвенником за Царя свидетельствует о вере писавшего в дерзновение почившего Святителя пред Господом, иными словами - в его святость. В надписи XVII века над входом в придел, где погребен Патриарх Никон, говорилось о нем, как о жителе горнего Сиона, предстоящем пред престолом Божиим.

Традицию почитания Патриарха Никона как великого угодника Божия продолжил Иван Корнильевич Шушерин. Составленное им "Известие о рождении и воспитании и о житии Святейшего Никона, Патриарха Московского и всея России", разошлось во множестве списков. Часто в состав рукописных сборников включались, кроме жизнеописания, документы, свидетельствующие о Патриархе Никоне как о невинно осужденном и как о чудотворце, на Гробнице которого совершаются исцеления больных.

В 1686 - 1698 годах архимандрит Воскресенского монастыря Никанор составил стихотворный Летописец - первое изложение истории Нового Иерусалима. Патриарху Никону в нем, посвящены строки, которые звучат как церковные песнопения, прославляющие святого:

Апостольским преданиям и Святых Отец
Юныя и старыя уча, аки отец,
Горняго ища, долняя вся презирая,
Щит веры имея, ко брани на бесов простирая,
О благочестии истинный бысть ревнитель,
И веры христианския присный хранитель...

Настоятель Воскресенского монастыря архимандрит Леонид (Кавелин) подготовил первое научное издание, написанного Иоанном Шушериным "Известия о житии...". В 1874 году им был устроен в Воскресенском монастыре музей Патриарха Никона. Впоследствии музей Патриарха Никона в Новом Иерусалиме стал образцом для музея Патриарха Никона и в Иверском монастыре на Валдае.

О Патриархе Никоне, как о Соловецком святом , говорится в рукописи "Верное и краткое изчисление преподобных отец Соловецких...". О нем упоминает и составитель жития преподобного Елеазара Анзерского: "Бысть же и ин ученик преподобному преславен именем Никон, иже бысть Патриарх царствующаго града Москвы и всей России. И той пречуден бысть в житии своем, и многу ревность о исправлении православия показа".

Почитание Патриарха Никона, как святого, сохранилось в Киево-Печерской лавре , где в 1875 году была издана книга "Молитвенное призывание преподобных отцев Ближних пещер" со следующей молитвой: "Стражие наши, путеводители и бесов отгонители Варвара Великомученица, Борис Страстотерпец, Глеб Страстотерпец, Игорь Мученик, Димитрий Ростовский, Феодосий Черниговский, Иов Почаевский, Никон Ново-Иерусалимский , Тихон Задонский, Иоасаф Белгородский, молите Бога о нас". Это молитвенное призывание сохранено и в издании 1992 года.

В 1891 году была издана книга архимандрита Леонида "Святая Русь или сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII века) обще и местно чтимых. Справочная книга по русской агиографии". В этой книге в число 795 святых включен и "Никон, Патриарх Московский и всея России".

Особо следует отметить книгу М. В. Зызыкина "Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи". Этот труд впервые вместо обычного объяснения дела Патриарха Никона его личными качествами обращает внимание на историческую перспективу духовной трагедии России и показывает, что именно в неправедном осуждении Первосвятителя Русской Церкви нужно искать ключ к развязке той драмы, которая вывела Россию не на путь православного оцерковления жизни, а на путь немецкой духовной колонии. В числе множества высказываний о Патриархе Никоне, как о святом, М.В. Зызыкин цитирует замечательные слова митрополита Антония (Храповицкого): "Среди великих Вселенских Святителей Божиих имя Святителя Никона блестит, как яркая звезда первой величины на нашем духовном небосклоне".

О первосвятительском служении Патриарха Никона свидетельствует митрополит Макарий: "Патриаршествование Никона составляет эпоху в истории нашей Церкви. При нем началось соединение двух бывших митрополий, Киевской и Московской, и Никон первый начал называться патриархом "Московским и всея Великия и Малыя и Белыя России и всех земель северных и Помория". При нем и его главном участии действительно началось вполне верное и надежное по своим основам исправление наших церковных книг и обрядов. Никоном сделана была самая смелая из всех когда-либо у нас бывших и решительная попытка отстоять самостоятельность и независимость Русской Церкви от светской власти, хотя и кончившаяся для него неудачно. При Никоне чаще, чем когда-либо, происходили сношения Русской Церкви с Греческою по делам церковным, чаще, чем когда-либо приезжали к нам высшие греческие иерархи и при их участии совершались у нас такие Соборы, каких ни прежде, ни после у нас не бывало. Да и сам Никон с его необыкновенным умом и характером и с его необыкновенною судьбою, представляет собою такое лицо, которое резко выдается в ряду других наших патриархов и всех когда-либо бывших в нашей Церкви первосвятителей". Он устроил три монастыря и сам всегда был примером истинно монашеской подвижнической жизни. Он занимался иконописанием.

По словам архиепископа Серафима (Соболева), опровергавшего обвинения Патриарха Никона в гордости и властолюбии "благодать Святаго Духа была присуща ему с самых младенческих лет и проявлялась в нем в очевидной и поразительной мере до самой его кончины". Он отличался ревностью по Боге, которая высоко ценится в очах Божиих, "ибо все его действия показывают, что центром его жизни была не личная слава, а слава Божия, благо русской Церкви и государства".

Святейший Патриарх Никон в своей жизни показал следующие добродетели: строгая христианская жизнь, терпение и твердость в вере вплоть до исповеднического подвига, забота о Церкви, милосердие, храмоздательство, глубокое богословствование и многое другое, что характерно величайшим во святых угодникам Божиим. Таким образом, нам следует "благоговейно преклоняться перед ним, чтить его вместе с простым верующим русским народом, как праведного и благодатного светильника русской Церкви, и всемерно содействовать тому, чтобы в возрожденной России он был причислен к лику святых Российской Церкви", - пишет архиеп. Серафим (Соболев).

"В Никоне с совершенной полнотой отразилось самосознание Русской Церкви, самосознание духовной власти, твердо разумеющей свое высочайшее призвание и высочайшую ответственность; отвергающей возможность каких либо уступок и послаблений в святой области её пастырских попечений, тщательно хранящей Божественный авторитет священноначалия и готовой исповеднически защищать его перед лицом любых искушений и скорбей". Такая оценка деятельности Патриарха Никона с церковной точки зрения, данная митрополитом Иоанном (Снычевым), свидетельствует о том, что Патриарх Никон при молитвенном обращении к нему мог бы быть таким же Небесным заступником для современной церковной иерархии, каким для него самого был Святитель Филипп.

Свою лепту в восстановление доброго имени Патриарха Никона внесло и XX столетие. Промыслом Божиим Патриарх Никон и по смерти своей способствовал восстановлению Патриаршества на Руси. Выступая на Поместном Соборе 1917 года в защиту Патриаршества, архимандрит Иларион (Троицкий), ныне священномученик, назвал Патриарха Никона и Царя Алексея Михайловича: "два великих друга, две красы XVII века", и указал на пророческое сбытие слов Патриарха Никона сказанных им при оставлении престола: "ухожу, чтоб ему, государю, просторнее было". Именно по этой причине было уничтожено Патриаршество при Петре I, чтобы "ему, Государю, без Патриарха просторнее было". Перед избранием Патриарха все члены Собора совершили паломничество в Новый Иерусалим. При поставлении Патриарха Тихона ему были вручены крест, белый клобук и мантия Святейшего Патриарха Никона как благословение на подвиг исповедничества веры в годы лихолетья.

В настоящее время в издательстве Московского университета готовится к выходу в свет большое исследование, посвященное Святейшему патриарху Никону и его великим трудам - "Патриарх Никон. Труды", которое впервые за трехсотлетнюю историю сделает доступным наследие этого великого человека, пострадавшего за народ Божий, его государство и Церковь Христову.

Патриарх Никон Московской и Всея Руси. Возглавлял Епархию с 1652г по 1666г. Осуществил реформы церкви, которые привели к расколу.

Ранние годы

Никон (в миру Никита Минов или Минин) происходил из простой крестьянской семьи.

Будущий патриарх родился в селе Вельдеманово недалеко от Нижнего Новгорода в 1605 году. Мать скончалась вскоре после родов, а отец потом женился повторно.

С мачехой отношения не заладились – она часто била его и лишала еды. Приходской священник обучал Никиту грамоте. В 12 лет Никон стал послушником при Макарьевом Желтоводском монастыре, где и оставался до 1624.

Родители убедили его вернуться домой и жениться. Затем Никита стал священником в деревне Лысково, но купцы, наслышанные о его образованности попросили перебраться в одну из московских церквей.

В монашестве

В 1635 у Никиты умирают дети, после чего он убедил жену принять постриг в Алексеевском монастыре. Сам же в 30-летнем возрасте становится монахом под именем Никон в Свято-Троицком Анзерском скиту Соловецкого монастыря. После ссоры с преподобным Елеазаром Анзерсикм по поводу необходимости Никону совершать литургии и заведовать хозяйством в ските, монах бежал оттуда в Кожеозерский монастырь.

В 1643 Никон стал там игуменом. В 1646 совершилась первая встреча Никона и царя Алексея Михайловича. Игумен Кожеозерского монастыря произвел на правителя благоприятное впечатление и по наставлению монарха остался в Москве. По велению Алексея Михайловича патриарх Иосиф посвятил Никона в архимандриты Новоспасского монастыря.

Таким образом, Никон вошел в неофициальный кружок «ревнителей благочестия», целью которого было увеличение роли религии в жизни жителей Московского государства, улучшение нравственности населения и духовенства, распространение просвещения. Отдельное внимание уделялось правильному переводу богослужебных книг. В 1649 Никон стал митрополитом Новгородским и Великолуцким.

Патриаршество

В апреле 1562 умер патриарх Иосиф. Члены кружка «ревнителей благочестия» сначала хотели видеть патриархом Стефана Вонифантьева, царского духовника, но тот отверг предложение, скорее всего, потому что понимал, что Алексей Михайлович желал видеть Никона в этом сане.

После просьбы Алексея Михайловича к Никону принять сан, по инициативе последнего из Соловецкого монастыря в Москву переносят мощи святого митрополита Филиппа. 25 июля 1562 состоялся процесс интронизации Никона, во время которого он потребовал от царя обещания не вмешиваться в церковные дела.

Реформаторская деятельность

Основной причиной реформ послужила необходимость в унификации обрядов и укреплении нравственных устоев духовенства. Также Никон желал видеть Россию как центр мирового православия, так как страна расширяла связи с Украиной и территорией бывшей Византии. Властность и честолюбие Никона диктовали ему желание быть приближенным царя.

Патриарх помнил тесную связь между царем Михаилом Федоровичем и Филаретом и даже хотел превзойти своего предшественника. Однако Никон не учел, что бывший патриарх был отцом царя, что давало ему значительное преимущество по сравнению с Никоном.

На самом деле, реформы не коснулись сущности православия. Речь шла о том, сколькими пальцами следует креститься, в каком направлении совершать крестный ход, как писать имя Иисус и т. д. Тем не менее, преобразования вызвали широкое недовольство среди народных масс. Совершился раскол русской церкви.

Строительство монастырей

По инициативе Никона было построено множество монастырей, такие как Онежский Крестный, Иверский и Новоиерусалимский. В 1655 был заложен каменный Успенский собор.

Опала

В 1666 Никон был лишен сана патриарха за своевольные действия. По решению соборного суда Никон стал простым монахом Ферапонтова Белозерского монастыря. После смерти Алексея Михайловича был переведен в Кирилло-Белозерский монастырь под более строгим надсмотром.

Новый царь, Федор Алексеевич, снисходительно относился к Никону. Совместно с Симеоном Полоцким он размышлял над планом создания в России четырех патриаршеств и папства во главе с Никоном. Идея не получила развития. Никон умер в 1681. Федор Алексеевич настоял на патриарших похоронах для монаха, хотя и не получил на это одобрения Иоакима, патриарха Московского.

Биография

Патриарх Московский (1652-1667).

Патриарх Никон (светское имя - Никита Минов или Минин) родился в 1605 году в семье крестьянина села (ныне в ) по имени Мина.

В 12-летнем возрасте Никита ушел в Макарьев Желтоводский монастырь, был в нем послушником до 1624 года. По настоянию родителей вернулся домой, женился и принял сан священника. Служил сначала в соседнем селе , а около 1626 года был назначен священником одной из московских церквей, по просьбе московских купцов, узнавших о его начитанности.

Смерть детей в 1635 году привела Никиту к окончательному решению оставить мир. Он убедил жену принять монашеский постриг в московском Алексеевском монастыре, а сам в возрасте 30 лет тоже принял постриг с именем Никон в Свято-Троицком Анзерском скиту Соловецкого монастыря. В 1639 году Никон был принят в Кожеозерский монастырь. В 1643 году он был избран игуменом этой обители.

В 1646 году своей энергией и смелостью Никон обратил на себя внимание царя . В 1646 году по желанию монарха он был поставлен архимандритом Новоспасского монастыря в и примкнул здесь к влиятельному «Кружку ревнителей благочестия». С 1648 года Никон был митрополитом Новгородским, где участвовал в подавлении Новгородского восстания 1650 года.

В 1652 году, после кончины патриарха Иосифа, Никон был избран его преемником. В июле 1652 года он был торжественно возведен на престол патриархов Московских и Всероссийских. Во время интронизации Никон вынудил царя дать обещание не вмешиваться в дела церкви. Весной 1653 года он начал проведение церковных реформ. Исправление книг и обрядов по греческим образцам, принятым в южнославянских странах, служило укреплению церковно-политических связей с этими странами, находившимися под турецким игом. Унификация культа подчиняла церковь общегосударственной системе централизации. Значительная часть русского духовенства выступила против нововведений, в церкви возник раскол. Никон и светская власть преследовали раскольников, среди которых были и единомышленники патриарха по «Кружку ревнителей благочестия».

Патриарх Никон активно участвовал в решении политических вопросов, склоняя царя к прекращению войны с Польшей, выступал за борьбу со Швецией в Прибалтике. Неудачная попытка «пробить» для выход к Балтийскому морю была поставлена в вину патриарху. Рост недовольства в придворных кругах произволом и властностью Никона вызвали расхождение между царем и патриархом, который стремился использовать реформу для укрепления церковной организации и усиления собственного авторитета, с тем чтобы освободить церковь из-под опеки светской власти. Выдвинув тезис «священство выше царства», Никон пытался противопоставить власть патриарха власти царя.

Разрыв между царем и патриархом произошел в 1658 году. Никон, оставив патриаршество, уехал в основанный им в Подмосковье Новоиерусалимский Воскресенский монастырь, рассчитывая, что царь вернет его. Но этого не случилось, ему было приказано оставаться в монастыре. Когда Никон в 1664 году самовольно приехал в и попытался снова занять патриаршее место, он был выслан обратно.

Большой Московский церковный собор 1666-1667 годов, подтвердив проведенные Никоном реформы, снял с него сан патриарха. Никон был сослан в . После смерти царя был переведен под более жестокий надзор в Кирилло-Белозерский монастырь.

В 1682 году царь , невзирая на сопротивление патриарха и значительные издержки, исходатайствовал у восточных патриархов разрешительные грамоты в которых повелевалось причислить Никона к лику патриархов и поминать его в этом звании открыто.

Редкая церковная или историческая личность привлекает такое внимание, как энергичный исправитель церковных и богослужебных обрядов - Святейший Патриарх Московский и всея Руси Никон. В его биографии воедино соединились: на первых этапах Первосвятительства - небывалое возвеличивание, именование “Великим государем”, а затем - осуждение и заточение простым монахом в северном монастыре. Превратности судьбы Святейшего Никона, а также множество аспектов жизни русского общества в ХVII веке, которые оказались связанными с этой необычайной личностью, - вот причины до сих пор неослабевающего интереса к шестому по счету Всероссийскому Патриарху.

Глубина русского благочестия издавна осознавалась нашими предками. Так, старец псковского Спасо-Елеазаровского монастыря Филофей еще в первой половине XVI века писал в одном из своих посланий: “Яко вся христианская царства приидоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя по пророческим книгам, то есть Росейское царство: два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти”. Другой автор, может быть менее известный, но также из Пскова, священник Василий в середине ХVI века в Житии преподобного Саввы Крыпецкого восклицал о Соборах 1547 и 1549 годов, когда было прославлено множество русских святых: “И от сего времени церкви Божия не вдовствуют памятями святых во всей Русской земли, якоже некое светило сияет на свещнице Руския земли Православием и верою правою и учением Божественных Апостол Писании во всей вселенней, якоже вторый Великий Рим и царствующий град: тамо бо вера Православная испроказися махметовою прелестию от безбожных турок; зде же, в Рустей Земли паче просия святых отец наших учением”.

В 1547 году Московский государь Иоанн IV становится первым русским царем. Царское венчание совершил выдающийся Первоиерарх - Всероссийский Митрополит Макарий. Между тем подобное торжественное священнодействие в Константинополе (Старом Риме) всегда совершалось Первосвятителем в сане Патриарха, то есть коронация молодого царя, имевшая большое значение в политической жизни Русской державы того времени, явилась в известной степени свидетельством неполноты Русской Церкви.

Поэтому на Соборе 1564 года было восстановлено древнее право Российских Первопрестольников, идущее от святителей Петра и Алексия и засвидетельствованное иконографией, - ношение белого клобука Московским Митрополитом. На этом же Соборе главе Русской Церкви было усвоено право скреплять свои грамоты восковой печатью красного цвета. Наконец, в 1589 году Московский Митрополит Иов был возведен в достоинство Всероссийского Патриарха.

Служение первых Патриархов - Иова и Ермогена пришлось на тяжелый период для Русского государства, известный под названием Смутного времени, когда внутри страны пресеклась ветвь Рюриковичей-Даниловичей, а извне началась католическая польско-литовская интервенция. Преемником названных Первосвятителей стал Патриарх Филарет Никитич, патриарший титул которого включил формулировку “Великий государь”. Затем его служение продолжали последующие Патриархи - Иоасаф I, Иосиф и, наконец, Никон.

В пространном житии Святейшего Патриарха Никона, составленном близким к нему человеком - старцем Иоанном Шушериным, говорится о рождении Никона следующее: “В лето от мироздания 7113 от воплощения Господня 1605, в маие месяце, в пределах Нижняго Новаграда в веси, нарицаемой Вельдеманове, родися сей Святейший Никон Патриарх от простых, но от благочестивых родителей, от отца именем Мины и матере Мариамии, и наречено имя ему Никита, по имени преподобнаго Никиты Переславскаго Чудотворца, его же святая церковь память прославляет маия в 24 день”. Жизнь отрока, названного в честь почитаемого русского святого, была полна скорбей, причиняемых ему мачехой. Но Господь хранил ребенка, а несчастья закаляли его душу и вырабатывали твердость характера, энергию и силу воли, которые впоследствии понадобились ему при осуществлении больших начинаний в жизни Русской Церкви. В раннем возрасте он подвизался в Макарьевском Желтоводском монастыре. Здесь будущий Патриарх получил первые навыки духовного опыта. О его прилежании свидетельствует такой интересный факт: к богослужению он всегда приходил первым, а в летнее время, чтобы не проспать к началу утрени, ложился спать “у благовестного колокола”.

Недолго Никита пробыл здесь, так как по настоянию родственников он был вынужден оставить монастырь. Похоронив отца, Никита вскоре женился и был некоторое время псаломщиком, а затем рукоположен в священный сан. Затем он перебирается в Москву, где супруги после кончины детей принимают решение об уходе в монастыри. Постриг новоначального монаха совершил преподобный Елеазар в Анзерском скиту Соловецкого монастыря на далеком и суровом Севере, назвав его в честь священномученика Никона, пострадавшего в середине III в. “Ни­кон же живя тамо, по благословению отца своего начальнаго старца Елиазара, вдаде себе великому посту и воздержанию, бе бо правило его зело велико, яко на кийждо дненощствие при церковном правиле и при кафизмах и канонех, целой Псалтирь прочитая, по тысяче поклонов творяще, сна же зело мало употребляше”. Через три года иеромонах Никон перешел в Кожеезерскую обитель, основанную в ХVI в. преподобным Серапионом, крещеным казанским мурзой. Здесь он продолжал свои сугубые подвиги, за которые был избран братией монастыря во игумена (1642–1646). Возвел его в священный сан святитель, известный своей высокой жизнью, - Авфоний, митрополит Новгородский и Великолуцкий (1635–1649; †1652).

По делам монастыря игумену Никону приходилось бывать в Москве. И здесь он “познан бысть от великого самодержца и поставлен Святейшим Иосифом Патриархом Московским и всеа России во архимандрита в Спасов монастырь на Новое”. Таким образом, замечательные природные дарования, начитанность и подвижническая суровая жизнь провинциального игумена были замечены и по достоинству оценены в белокаменной, златоглавой и многолюдной Москве.

Новоспасский монастырь был знаменит тем, что на его территории располагалась усыпальница рода Романовых, и туда часто приезжал молодой царь Алексей Михайлович. Это способствовало сближению государя с даровитым настоятелем. Беседы с архимандритом продолжаются в царском дворце. Архимандрит Никон каждую пятницу стал приезжать к утрени в домовую дворцовую церковь. Постоянно общаясь с царем, Новоспасский настоятель ходатайствует пред ним за обиженных вдов и сирот и “прошением своим от насильствующих их избавляше”. Авторитет Новоспасского архимандрита Никона и его почитание начинают расти. Вот почему, когда освободилась древнейшая Новгородская кафедра, Собором русских архиереев туда единодушно был избран Новоспасский архимандрит Никон. 11 марта 1649 года Патриарх Иосиф торжественно поставил нового митрополита в Успенском кремлевской соборе.

Прибыв в Новгород, новый Владыка первым делом поехал в Хутынский монастырь к ушедшему на покой по старости своему предшественнику, митрополиту Авфонию, мужу святой жизни. И когда стал просить его благословения, старец-митрополит возразил: “Ты меня благослови”. А затем предрек: “Ты будешь Патриархом, и благослови меня”. Встреча двух великих мужей была знаменательной, поскольку именно митрополит Авфоний возвел в свое время Никона в настоятели Кожеезерского монастыря.

Архипастырская деятельность Никона, митрополита Новгородского и Великолуцкого, была наполнена щедрой благотворительностью: он устроял богадельни, питал убогих, сирот, обездоленных. Полюбив с детства Божественную службу, новый владыка часто совершал богослужения в новгородском соборе Святой Софии Премудрости Божией. “Обычай же он преосвященный митрополит имеяше почасту святую Литургию совершати, а наипаче же во дни недельныя и праздничныя и народа Слову Божию учити, его же для сладостнаго поучения мнози от дальних приходов в соборную церковь к Литургии приходяще, поучения его преславнаго с желанием и сердечною любовию, и сладостнаго пения слышаху, он бо первее повелев в соборной церкви греческое и киевское пение пети”.

Дружеские отношения митрополита Никона с царем Алексием Михайловичем, возникшие еще в бытность его Новоспасским архимандритом, поддерживались и в новгородский период. Митрополит нередко бывал в Москве, часто служил в кремлевских храмах. При этом царь всегда предпочитал молиться на богослужениях, совершаемых им. В один из таких приездов, возможно, самим митрополитом Никоном была высказана скорбь, что не все Российские Первопрестольники покоятся в месте своего служения, то есть в московском кремлевском соборе Успения Пречистой Богородицы. Так, первый Всероссийский Патриарх Иов, скончавшийся в изгнании (†19.VI.1607), был погребен в Старицком монастыре. Патриарх Ермоген скончался страдальческой смертью в Чудовом монастыре (†17.II.1612), где и погребен. Мощи Митрополита Московского Филиппа, скончавшегося при Иване Грозном, были в 1592 году перенесены из тверского Отроча монастыря в Соловецкую обитель, где и пребывали. Лобызать их и поклоняться им инок Никон мог, когда начинал свои монашеские подвиги в Соловках. И Божественный промысел судил так, что, став Новгородским владыкой, митрополит Никон доставил в Москву честные мощи страдальца-Митрополита Филиппа, в епархиальном ведении которого находился Соловецкий монастырь. Царь вручил митрополиту Никону грамоту для прочтения от своего лица при всем народе пред мощами святителя Филиппа. Грамота была написана в подражание молитвенному посланию, с которым некогда византийский император Феодосий обратился к мощам скончавшегося в изгнании святителя Иоанна Златоуста, когда повелел перенести их из Коман в Константинополь.

Пока митрополит Никон путешествовал, в Москве скончался Патриарх Иосиф. По его возвращении из Соловков на Соборе русских архиереев он был избран Всероссийским Патриархом. Однако Никон решительно отклонил это избрание и долго оставался непреклонным. Только слезное моление самого царя, всего освященного Собора и бояр склонило его волю к согласию, однако при условии, что его будут “послушати во всем, яко начальника и пастыря и отца краснейшаго”. Профессор историк Н. Ф. Каптерев считал, что тем самым новый Патриарх хотел усилить авторитет патриаршей власти. Состоялось наречение нового Патриарха, а 25 июля 1652 года - интронизация Святейшего Никона, Патриарха Всероссийского, “рукоположе­нием Корнилия, митрополита Казанского и Свияжского, со всем освященным Собором”. По окончании своей первой Первосвятительской Литургии новопоставленный Патриарх совершил “шествие на осляти”; коня под уздцы по обычаю вел молодой царь.

Во время своего служения Святейший Никон нашел в патриаршей казне-ризнице грамоту Восточных Патриархов об учреждении Патриаршества на Руси. В ней, в частности, говорилось о недопустимости введения каких-либо новшеств в жизни Русской Церкви. Между тем имелись разногласия, о чем неоднократно говорили иерархи, посещавшие Москву. Например, в тексте Символа веры, что был вышит в начале ХV века на саккосе Митрополита Фотия (†1431), обнаружилось разночтение. Расхождения были и в богослужебных книгах. Приехавший в это время в Москву бывший Константинопольский Патриарх Афанасий написал для Патриарха Никона “Чин архиерейского совершения Литургии на Востоке”, с тем чтобы тот ясно увидел разности в чинопоследованиях архиерейского богослужения.

Уезжая из Москвы, благодарный за материальную помощь Патриарх Афанасий писал царю Алексию Михайловичу: “Толь­ко тебя, великого государя, мы имеем столп и утверждение веры, и помощника в бедах, и прибежище нам, и освобождение. А брату моему, государь, и сослужителю, великому господину, Святейшему Никону - освящать соборную апостольскую церковь Софии Премудрости Божией”. Константинопольский Патриарх имел в виду главный византийский храм.

Известный преимущественно как исправитель книг, Патриарх Никон в 1653 году, пред началом Великого поста, разослал повсюду специальную память, в которой говорилось: “По преданию святых Апостол и святых отец не подобает в церкви метания творити на колену, но в пояс бы вам творити поклоны; еще и тремя персты бы есте крестились”. Это патриаршее послание вызвало оппозицию со стороны протопопа Аввакума и некоторых других. Чтобы исключить сопротивление великому делу исправления книг, нужно было придать данному начинанию более высокий авторитет, а именно - соборный. В связи с этим весною 1654 года в Москве имели место соборные суждения по данному вопросу. Материалы для рассмотрения были подготовлены самим Патриархом Никоном. Он стремился на конкретных примерах показать, как должно быть и что на самом деле имеет место. Первый вопрос, поставленный на Соборе, звучал так: “В Уставах наших написано - отверзать царские двери во время Литургии только на Малый выход и на Великий, а у нас они теперь бывают постоянно отверзты от начала Литургии до Великого выхода. Скажите: по Уставу ли действовать или по нашему чину? А греки действуют согласно с нашим уставом”. Соборный ответ: “И мы утверждаем быть также, как греческие и наши старые книги и Уставы повелевают”. В результате обсуждения подобных вопросов необходимость исправления богослужебных книг стала очевидной, причем о характере исправлений было постановлено: “Добро есть исправить согласно с старыми и греческими книгами”. Большему авторитету постановлений могло способствовать согласие в этих вопросах Восточных Патриархов, которые в то время нередко приезжали в Московскую Русь.

Одна из таких возможностей представилась в 1655 году, в Неделю Православия, когда в Успенском соборе вместе с русским Патриархом богослужение совершали Патриархи Антиохийский Макарий и Сербский Гавриил. В конце богослужения были преданы анафеме иконы, написанные в западной манере и начавшие появляться у некоторых русских бояр. Затем Патриарх Никон стал говорить о неправильности двуперстного сложения. А в заключение он обратился к Антиохийскому святителю с вопросом о правильности перстосложения при совершении крестного знамени. Тот через переводчика ответил: “В Антиохии, а не в другом месте, последователи Христа начали в первый раз называться христианами, и оттуда пошли все церковные обряды. Но ни там, ни в Александрии, ни в Константинополе, ни в Иерусалиме, ни на Горе Синае, ни на Святой Горе, ни в Молдавии, ни в Валахии, ни у козаков, никто не крестится так, как вы (то есть двуперстно - а. М .), а все согласно употребляют иное перстосложение”. Во время Великого поста в 1655 году состоялось заседание еще одного Собора, результатом которого явилось издание исправленного Служебника.

Присланные вскоре из Константинополя грамоты подтвердили правильность соборных решений, принятых в Русской Церкви, а о неподчиняющихся им было сказано, что таковые “чужды Православной нашей веры”. В послании содержались также ответы на все вопросы Патриарха Никона по пунктам. В частности, Константинопольский Патриарх Паисий писал о персто­сложении: “Все мы имеем древний обычай, по преданию, креститься тремя первыми перстами, сложенными вместе, во образ Святой Троицы, просвещением Которой открыта нам тайна воплощения, и мы научены славить Единого Бога в трех Лицах, Отца и Сына и Святаго Духа”.

Присланные грамоты способствовали продолжению дела исправления книг и обрядов. Так, в 1656 году, 12 февраля, в день памяти святителя Алексия, когда одновременно совершается и празднование в честь святителя Мелетия Антиохийского, на богослужении в Успенском соборе читалось поучение о чуде святителя Мелетия, совершившемся только тогда, когда он сложил свои персты правильно. В соборе молилось множество народа, бояре, и был сам царь. Патриарх Никон попросил Антиохийского Патриарха Макария пояснить, как именно слагал святитель Мелетий свои персты, то есть как нужно понимать прочитанное место из поучения. И Патриарх возгласил: “Аз преемник и наследник сего святителя Мелетия Престолу; вам известно, яко сей святитель Мелетий три первые персты разлучены показа друг от друга, от них же и знамения не бысть; тыяже паки три соедини, имиже и знамение показа. И аще кто сими треми персты на лице своем образ Креста не изобразует, но имать творити, два последние соединяя с великим пальцем, да два великосредняя простерта имети, и тем образ Креста изображает, таковый арменоподражатель есть, арменове бо тако воображают на себе Крест”.

Несколько позднее, в Неделю Православия, Антиохийский и Сербский Патриархи провозгласили проклятие на тех, кто неправославно, то есть двоеперстно совершает крестное знамение. Церковный историк митрополит Макарий (Булгаков) справедливо заметил по этому поводу: “Вот кем и когда изречена первая анафема на упорных последователей двуперстия”. Состоявшийся вскоре Собор русских иерархов также признал правильность такого постановления. Собор свидетельствовал книгу “Скрижаль”, в которой нашли отражение вопросы, волновавшие в то время Русскую Церковь. Наряду с этой книгой Московский печатный двор выпустил правленые богослужебные книги.

Принципиальная особенность правки, ведшейся начиная с Патриарха Никона, заключалась в обращении не только к древнерусским рукописям с “добрыми” переводами, но и к греческим оригиналам. Именно к этому времени относится появление в Москве большого собрания греческих манускриптов, и поныне являющихся бесценным сокровищем нашей культуры. Это чрезвычайное по важности дело - обогащение русского книжного фонда греческими рукописями - с благословения Патриарха Никона осуществил Троицкий келарь, старец Арсений Суханов, специально ездивший на Восток. На Святой Горе Афон он обошел 17 монастырей, просматривая в каждом библиотечные фонды. Отбирая в афонских архивах древние греческие рукописи, старец Арсений обращал также внимание на то, кому раньше принадлежали данные кодексы. Так оказались привезенными в Москву книги, принадлежавшие ранее Константинопольским Патриархам Иеремии I (1522–1546) и Матфею; Максиму, епископу города Кифиры (1549–1602), и др. В Москву же таким образом вернулась и книга, некогда отосланная на Афон архиепископом Суздальским Арсением Элассонским. В афонских монастырях посланец Патриарха Никона отобрал лучшие древнейшие списки Священного Писания, творения отцов Церкви и подвижников-аскетов, памятники агиографии и каноники и много других рукописных сборников. Вся совокупность разнообразных по тематике церковных книг, привезенных на Русь, позволяет сделать предположение о характере патриарших инструкций Арсению Суханову, показывает широту и размах начинаемых Святейшим Патриархом мероприятий. В это же самое время значительно пополняется древнерусскими памятниками за счет старейших монастырских книгохранилищ патриаршая библиотека, основание которой некоторые исследователи относят к деятельности Всероссийского Митрополита Макария, жившего в ХVI веке. По повелению Патриарха Никона в 1653 году была составлена опись книг, находившихся в русских монастырях, “того ради, чтобы было ведомо, где которыя книги взяти, книг печатново дела исправления ради”. Всего было предназначено по описи к взятию из монастырских библиотек 2672 книги, главным образом славянские. Книги эти имеют надписи-автографы Патриарха Никона. Эта библиотека дошла до нас в составе Синодального собрания рукописей и имеет сегодня значение первостепенной важности. К этому собранию, пополнявшемуся и в последующее время, обращались и обращаются ученые-слависты. Описание собрания, не утратившее поныне научного значения, было начато профессором протоиереем Александром Горским, некогда бывшим ректором нашей Академии, по благословению святителя Филарета Московского. Инициативе Патриарха Никона принадлежит также создание библиотеки Новоиерусалимского монастыря, из которой происходит такой уникальный памятник XI века, как Изборник князя Святослава 1073 года.

Вся обширная деятельность Патриарха Никона характеризует его как человека весьма книжного и просвещенного для своего времени. В его библиотеке, в отличие, например, от книжного собрания Патриарха Филарета, было много иностранных книг: 67 греко-латинских, 26 греческих, пять латинских, три немецкие, итого 101 книга на иностранных языках из 156 книг его собрания, или 65%. Такое богатое собрание иностранных книг заставляет предположить, что Патриарх интересовался иностранными языками. Подтверждает это и наличие у него трех “Трав­ников” на латинском языке. Известно, что Патриарх Никон интересовался медициной и во время своей ссылки лечил больных и давал им лекарства, что было ему даже поставлено в вину.

Книжные начинания Патриарха Никона были тесно связаны с деятельностью Печатного двора, который с 1653 года находился в полном его ведении. В это время расширяются помещения Печатного двора, значительно обновляется штат справщиков, трудившихся над исправлением книг. Активно участвует в издании книг ученый иеромонах Епифаний (Славинецкий), составляя предисловия к новым книгам, издаваемым на Печатном дворе, осуществляя переводы с греческого и латинского языков на русский. Одновременно была учреждена типография в основанном Патриархом Иверском монастыре, где затем была выпущена книга “Рай мысленный” и некоторые другие. В самом начале Святительства Патриарха Никона печатный двор впервые издал канонический сборник, Кормчую книгу; была выпущена книга “Скрижаль”, в которой изъяснялась Божественная служба. Выходят в свет Служебники, Евангелия, Апостолы, Псалтири, Часословы, Триоди, отдельные издания канонов, молебнов, поучения преподобного Ефрема Сирина и аввы Дорофея. Как видим, это были книги церковно-богослужебного характера, однако в текстах Предисловий нашли отражение различные проблемы, волновавшие в то время Русскую Церковь. В Предисловиях говорилось о состоявшихся Соборах и соборных суждениях, в которых также свидетельствовалась продукция Печатного двора.

Еще будучи Новгородским митрополитом, святитель Никон ввел в храмах своей епархии единогласие, выступив против имевшегося в Русской Церкви еще с XVI века нестроения, когда в храме одновременно могли совершаться несколько чтений или пений. Одной из главных задач в области церковного пения было устранение образовавшегося с течением времени противоречия между текстами и напевами. Первоначальное их единство было нарушено вследствие изменений, произошедших в звуковой стороне русского языка. Из живой речи исчезли полугласные звуки, которым соответствовали отдельные звуки мелодии. Чтобы сохранить строение напева, полугласные стали заменять полными гласными. В результате выработалась особая искусственная манера произношения, приводившая иногда к искажению смысла слов. Это специфическое певческое произношение и написание текста получило название раздельноречия , в отличие от древнего истинноречия .

На церковном Соборе 1654 года при Патриархе Никоне был поставлен вопрос об исправлении певческих книг, то есть о приведении напевов и текстов в соответствие с существующим произношением, и создана комиссия авторитетных знатоков-умельцев для выполнения этой работы, чему помешала начавшаяся эпидемия. Широко распространенная ныне пятилинейная нотация в музыке и в церковном пении впервые появилась при Патриархе Никоне.

С именем Святейшего Патриарха связано строительство трех монастырей Русской Церкви. Первым таким строением стала Иверская обитель на Валдайском озере, начатая в 1653 г., двести лет спустя после падения Константинополя. Сам Первосвятитель вспоминал о ее создании так: “Аз смиренный Никон, Божиею милостию Патриарх, от многих времен собрався в мысли своей, дабы во славу святому Имени Божию, идеже благоволит святая Его благодать, сотворил обитель на пользу себе и хотящим спастися…”. Он много думал о месте создания монастыря, и однажды “во един от дни преже помянутаго года на память пренесения мощей, иже во святых отца нашего священномученика и исповедника Филиппа, Митрополита, внезапу прииде мне, - говорит он, - в мысль о святей велицей соборней и апостольстей церкви Пресвятыя Богородицы честнаго Ея Успения”, об острове на Валдайском озере, которое запомнилось ему еще тогда, когда он был митрополитом Новгородским. Царь подарил Патриарху облюбованную им землю для монастырского строения.

Первоначально были построены деревянные храмы в честь Иверской иконы Богоматери и святителя Филиппа. Сюда же из Иверского монастыря на Святой Горе Афон была принесена точная копия чудотворной Иверской иконы Богоматери. Из Москвы в новооснованный монастырь были принесены ковчеги с частицами мощей Российских Первопрестольников Петра, Алексия, Ионы и Филиппа, а из Новгородского Боровичского монастыря - мощи праведного Иакова, которого Святейший Патриарх в книге “Рай мысленный” назвал “великочестным гражданином Града Нового Церкве Божия Иерусалима”. Чудотворную Иверскую икону Святейший Патриарх “всякими лепоты украси со многим тщанием, и киот устрои великий и прекрасен и позлащен”. И в последующее время Святейший Патриарх делал различные вклады в этот монастырь: иконы, кресты со множеством частиц святых мощей.

Несколько позднее началось строительство еще двух монастырей. Патриарх Никон, будучи иноком Анзерского Соловецкого скита, в 1639 году отправился с острова Анзер в небольшом судне на материк. Бурей судно было прибито к Кий-острову Онежской губы. В благодарение Богу за избавление от гибели он поставил здесь деревянный крест. Позднее, когда в сане митрополита Новгородского он возвращался в Москву с мощами святителя Филиппа, он опять посетил этот остров и поставил там часовню. Став же Патриархом, он строит на Кий-острове монастырь в честь Животворящего Креста Господня. В 1660 году Патриарх Никон прожил около года во вновь основанном монастыре, где уже было закончено строительство соборного храма в честь Воздвижения Креста Господня с приделами, посвященными Архангелу Михаилу и святителю Московскому Филиппу. Престол в алтаре был выполнен из огромного гранитного камня наподобие Гроба Господня. Как отмечают исследователи, архитектурные особенности самого храма роднят его с Преображенским собором Соловецкого монастыря, построенным Митрополитом Московским Филиппом в бытность его настоятелем в Соловках. Второй монастырский храм на Кий-острове был посвящен празднику Происхождения Честных Древ Креста Христова и освящен 1 августа. Таким образом, в истории этого храма первый престольный праздник совпал с днем его освящения. Для Крестного монастыря был изготовлен Крест из кипариса, точно повторивший размеры Голгофского Креста Христова. Для этой цели в Иерусалим был послан патриарший иеромонах. Выполненный крест был обложен листами позолоченного серебра и в него были вложены частицы Древа Креста Господня и Ризы Господней, частицы Гроба Господня, камня Гроба Господня, камня вертепа; было вложено множество частиц мощей святых угодников: кроме мощей апостола Андрея Первозванного, первого проповедника веры Христовой на Руси, наряду с мощами восточных, общехристианских святых помещены были частицы мощей Митрополитов Московских Петра, Алексия, Ионы и Филиппа, первого Казанского святителя Гурия, архиепископа Иоанна Новгородского, преподобных Сергия Радонежского, Антония Римлянина, Саввы Сторожевского, Евфимия Суздальского, праведного Иакова Боровичского и другие. В грамоте Патриарха Никона Крестному монастырю, изданной в 1656 году Печатным двором в виде небольшой брошюры, говорится о создании обители: “О упование и надежду всю имуще мы на Господа нашего Иисуса Христа, изволихом во славу святаго Имене Его создати от основания монастырь во имя Честнаго и Животворящаго Его Креста на Кии острове, иже есть на мори пред Онежским устием, и церковь создати и братию совокупити и именовати той святый монастырь, гречески Ставрос, еже есть славенски Крест”. О созданном для монастыря Кресте там же говорится: “И аще кто с верою восхощет к тому Животворящему Кресту на поклонение прийти да не менее тому силою святаго того честнаго и Животворящаго Креста благодать дается, якоже путешествующим во святая Палестинская места, в них же святое свое смотрение Христос Бог наш исполни”. В надписи, сделанной на самом Кресте, можно прочитать: “Христе Боже! Помилуй и спаси душу мою силою Честнаго и Животворящаго Креста и святых ради молитв, их же мощи водружены в кресте сем”.

На примере строительства этих двух монастырей уже можно говорить о стремлении Патриарха Никона воссоздать на Руси православные святыни, которые в то время на Востоке были попираемы турками. С еще большей силой это стремление выразилось при создании главного детища Святейшего Патриарха - Ново-Иерусалимского монастыря. В одном из летописцев XVII века говорится: “Святейшему Никону, Патриарху Московскому и всеа Росии, прииде в мысль о строении монастыря и сниде на память, чтоб поставить церковь Воскресени(е) Христово такова, якова ж во святем граде Иерусалиме наречена бысть святая святым. По некоему же случаю изволившу ему ехати из Звенигорода путем и в сторону отъехав на дорогу Волоку Ламскому в деревеньку <…> что стоит над Истрою рекою, и подальше того с поприще <…> по тои же Истрои реки прииде на некое место пустое <…> И полюбися место тое ко строению монастыря, и о сем испрош(а) у благоверного и боголюбивого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии самодержца. И последи того той святитель приказа тое место очистити, бысть же лесно добре”. Таким образом, началу строительства монастыря предшествовала расчистка местности. Окрестности получили палестинские имена, как-то: река Истра переименована в Иордан; специально вырытый близ скита поток назван Кедроном; находящиеся западнее монастыря возвышенности превратились в горы Фавор и Ермон; а с восточной стороны, на том месте, где стоял царь и с которого он любовался новосозданной обителью, построена часовня, названная Елеонскою.

Подобное явление, когда при создании монастыря культивируется ландшафт и переименовывается местность, имело место в России и позднее, например, в XIX в. при создании Ново-Афонского монастыря на Кавказе. Замысел создания “Святая Святых” - образа Иерусалимского храма с Гробом Господним - вынашивал еще царь Борис Годунов, но не успел его реализовать. Позднее сын Алексея Михайловича, царь Феодор, находясь под большим впечатлением от великого замысла Патриарха Никона о создании под Москвой образа Святой Земли, реализовал идею, уже глубоко укорененную в сознании русского православного человека, о Москве как о Третьем Риме и Новом Иерусалиме, и устроил в Кремле символический образ Нового Иерусалима с церковью Распятия наподобие Распятской церкви в иерусалимском храме Воскресения; церковь Воскресения Христова с сопредельно устроенной церковью Воздвижения Креста, или Распятия; рядом была возведена Голгофа, где находился алебастровый Гроб Господень и деревянное резное Распятие. Именно царь Федор Алексеевич вернул из ссылки Патриарха Никона и повелел похоронить его в Новоиерусалимском монастыре .

В строительной деятельности Святейшего Патриарха Никона усматривается еще одна дополнительная особенность. По примеру Анзерского скита Соловецкого монастыря, “островной” принцип никоновских монастырей становится их непременной характерной чертой . Ново-Иерусалимский монастырь тоже устраивается как островной. Для этого были использованы природная излучина реки Истры и система искусственных водоемов, отделивших монастырь со всех сторон от “материка”. Даже отходная пустынь (скит) Патриарха Никона близ Новоиерусалимского монастыря на берегу Истры, - место молитвенных подвигов святителя - была искусственно превращена в островок…

По принесенным из Святой Земли чертежам и модели иерусалимского храма Патриарх начинает строить величественный храм в честь праздника праздников - Воскресения Христова, повторив с высокой точностью архитектонику иерусалимского храма Гроба Господня. В житии Первосвятителя говорится об этом следующим образом: “Святейший же Патриарх повеле в Воскресенском монастыре созидати велику церковь зело и пространну, яковыя во всей России и во иных государствах в настоящем времени нигде не обретается; ибо оная Иерусалимская святая церковь, от озлобления турков, во многих местах разорена бысть, и иными неправославными верами, по своим их обычаем, изперепорчена”. В ротондовой части соборного храма была устроена часовня соразмерно Иерусалимской кувуклии, заключающая в себе копию сокровища всех христиан - Гроба Господня. В 1839 году, по завершении облицовки мрамором стен этой часовни, она была освящена приснопамятным святителем Московским Филаретом. Русское повторение общехристианской святыни получило характерное для русской архитектуры оформление в формах стиля барокко. Впервые для украшения храма изнутри и снаружи были во множестве использованы поливные изразцы. Главная идея Патриарха Никона - создание “Русского Иерусалима” - была осуществлена с большим архитектурным и художественным размахом, какого Русь до тех пор еще не знала. Во время всего строительства решающее слово было за Патриархом, который “всегда церковного строения назираще сам”.

Известно, что как в Валдайском Иверском, так и в Ново-Иерусалимском монастырях подвизалось разноплеменное монашеское братство, что долженствовало подчеркнуть вселенский характер никоновых начинаний. Символика строительных форм являлась наглядным призывом к Царству Небесному, к Новому Иерусалиму. С построением Ново-Иерусалимского монастыря для всех его посетителей пасхальное песнопение “Светися, светися, Новый Иерусалиме…”. приобретало качественно новое звучание. Неслучайно в иконографии Святейшего Патриарха Никона есть такое изображение, где он представлен на фоне основанного им монастыря со свитком в руке, содержащим надпись: “Светися, светися…”.

Один рукописный певческий сборник конца ХVII века содержит песнопение, созданное во время святительства Никона, где патриаршее осмысление значения Руси как Нового Иерусалима выражено с большой силой:

“Второй Иерусалим явися царство Московское,

Убо зрите и разумейте, вернии сынове света,

Российское достояние,

Премудрое строение света

Превечного Христа, Бога нашего,

Яко неиспытанны судьбы Его

и неисследованы пути Его.

Кто разуме Ум Господень

или кто собеседник Ему?

Творит бо, елико хощет”.

Большую и плодотворную церковно-просветительную деятельность Святейшего Патриарха Никона можно сравнить с трудами Всероссийского Митрополита Макария, управлявшего Русской Церковью в ХVI веке. Время их святительства разделяет около столетия, но многое в характере деятельности объединяет их. Прежде чем быть избранными на Московскую кафедру, оба плодотворно трудились на Новгородской кафедре. Характер деятельности Митрополита Макария и Патриарха Никона определялся стремлением к исправлению имеющихся церковных недостатков, в связи с этим при них наблюдается оживление соборной жизни Церкви. Митрополит Макарий и Патриарх Никон - выдающиеся книжники своего времени, но последний пошел уже дальше. Продолжая труды своего знаменитого предшественника, он обращается к первоисточникам и обогащает русский книжный фонд греческими рукописями. Приобретение древних манускриптов было связано с активизацией деятельности Печатного двора, к устроительству которого в середине ХVI века имел самое непосредственное отношение Митрополит Макарий. Патриарх Никон был большим почитателем Филиппа, Митрополита Московского, строил храмы и приделы, посвященные этому Святителю. И, несомненно, Патриарх хорошо знал его житие, в котором читаем такие слова: “Блаженному Филиппу прилежащу о управлении благоверия всего Православнаго христианства <…> благий сей нрав подражая благолюбиваго Макария Митрополита, усердно потщася последовать честным стопам его”. Поэтому неудивительно, что позднее, когда Патриарх Никон полемизировал с “тишайшим” царем Алексием Михайловичем, то говорил, что у царя Иоанна IV все было хорошо до тех пор, пока он во всем слушал Митрополита Макария. Описывая событие перенесения в новосозданный Валдайский Иверский монастырь мощей праведного Иакова Боровичского, свидетельствование которых происходило при Митрополите Макарии, Патриарх Никон называет Святителя “богопо­ставленным первопрестольником благорачителным”, “опасным стада Христова пастырем”. О Митрополите Московском Макарии известно, что он “многих святых Российских чюдотворцов во свидетельство предложи и каноны и стихеры и праздновати устрои, яко ин архиерей никтоже, яко сей пречюдный рачитель Макарий”. Прославление святых в Русской Церкви происходило и в Первосвятителъство Патриарха Никона. В самом начале Патриаршества по его благословению было совершено открытие мощей и установлено празднование преподобному Даниилу Переславскому, духовному другу святителя Макария.

При Патриархе Никоне Русский Месяцеслов был пополнен установлением празднований чудотворным иконам Богоматери. В 1654 году в Россию была принесена Влахернская икона Богоматери, которую Патриарх встречал у Лобного места. В 1658 году по благословению Святейшего Патриарха Никона было установлено ежегодное празднование в честь Грузинской иконы Божией Матери. С Афона была принесена также Иверская икона Божией Матери, о чем было сказано выше.

При Патриархе Никоне начался исторический процесс объединения Малой России с Великой Россией, приведший позднее к соединению Киевской Митрополии с Московским Патриархатом. Вспыхнувшее на Украине в конце 40-х годов ХVII столетия патриотическое восстание под предводительством Богдана Хмель­ницкого нуждалось в поддержке. Сам гетман неоднократно обращался за помощью к Московскому царю и к Патриарху. На земском Соборе было принято решение о принятии малороссийского народа под высокую руку русского государя. Между тем отторжение от Польши исконно русских земель грозило военным конфликтом с польским государством. 25 октября 1653 года в Успенском соборе царь торжественно объявил, что он, “посоветовавшись с отцом, с великим государем Святейшим Никоном Патриархом”, решил идти войною на недруга своего - польского короля. Перед началом похода Патриарх в присутствии царя отслужил в Успенском соборе особый молебен, во время которого поименно называл всех военачальников, и своей речью вдохновил их на предстоящий ратный подвиг. Войска, отправлявшиеся на войну, Патриарх Никон собственноручно кропил святою водою. И снова в речи к воеводам он воодушевлял их к усердному исполнению ратного долга, призывая возложить надежду на помощь Божию и Пресвятой Богородицы. По распоряжению Патриарха Никона в связи с начавшейся войной с монастырских и архиерейских владений собирался и отсылался в армию хлеб; направляли подводы для войска, лошадей. Эти усилия Святейший Патриарх сопровождал письмами к государю, находившемуся в районе военных действий.

Оставаясь в Москве, Патриарх своим мудрым оком наблюдал за ситуацией в столице, вникал в государственные дела, часто вознося молитвы в Успенском соборе о победе русского оружия. В это время в России началось моровое поветрие, и смерть унесла много жизней и в самой Москве. Заботясь о безопасности царской фамилии, Патриарх Никон вместе с семьей государя отправляется в Вязьму, в более надежное место. В патриаршем житии говорится: “Живущу же Святейшему Патриарху с царским домом во граде Вязме, прииде ту с победою и благочестивый царь, видя весь свой дом царский во всяком здравии; и слышав о присноусердном хранении Святейшего Патриарха, вельми возрадовася, не тако яко за победу польскаго короля и за взятие многих градов, наипаче же за сохранение своего царскаго дому”.

Однако взаимоотношения царя и Патриарха в это время становятся уже далеко не такими искренними, как ранее. В бытность его Новоспасским архимандритом Никон каждую пятницу бывал у государя, беседовал с ним, имел возможность печаловаться за обижаемых. Когда Никон был поставлен митрополитом в Новгород, царь Алексей Михайлович в одном из своих писем обратился к нему с такими сердечными словами: “Мило­с­ти­вому, кроткому, благосердому, беззлобивому, но и паче же любовнику и наперснику Христову, и рачителю словесных овец; о крепкий воине и страдальче Царя Небеснаго, о возлюбленный мой любимиче и содружебниче святый владыко! Пишу тебе светлосияющему во архиереех, аки солнцу сияющу по всей вселенней, тако и тебе сияющу по всему нашему государству благими нравы и делы добрыми, собинному нашему другу душевному и телесному”. К патриаршему периоду относится следующее известие: “Любовь царя и царицы к Никону, - пишет архидиакон Павел Алеппский, спутник Антиохийского Патриарха, - превышает всякое описание. При личном свидании с Патриархом царь всегда испрашивает у него благословение и целует его руку, а Никон в то же время целует царя в голову”.

К сожалению, такие добросердечные отношения между Патриархом и царем продолжались недолго. В жизнеописании Святейшего Патриарха рассказывается следующее: “Не по мнозе же времени, позавидев общий супостат великия любви между благочестивым царем со Святейшим Никоном Патриархом, нача быти между ими безсоветие и распря чрез некиих злых человек, иже от супостата на то устроенных; и егда случахуся праздничныя дни и бываху великого государя (Никона - а. М .) выходы в соборную церковь и на исхождение с литиями, тогда благочестивый царь, подущаем злыми ближними своими боляры, в те обыклыя похождения не исхождаше. Святейший же Патриарх множицею его ожидаше благовест продолжая; благочестивый же царь присылаше к нему и повелеваше не ждати себя и тако бысть между ними распря и безсоветие”.

Отсутствие царя в Москве в связи с военными действиями способствовало его охлаждению к Патриарху Никону, которого он в свое время, как мы помним, слезно просил о согласии на избрание в Патриархи. Было у Патриарха и много недоброжелателей, завидовавших его возвышению при незнатном происхождении, которым царь начал со временем все больше внимать. В такой ситуации Святейший Патриарх Никон решился на уход с кафедры. Подобный прецедент в истории Русской Церкви имел место в ХV веке, когда после освящения в Кремле новопостроенного Успенского собора Великий князь Иван III стал выговаривать Митрополиту Геронтию за неправильность совершенного им крестного хода. Спор дошел до того, что Митрополит удалился с кафедры, и Великий князь, государь вся Руси, был вынужден “добить челом” Святителю, чтобы тот вернулся на Первосвятительский престол . Оказавшись в подобной ситуации, “ти­шай­ший” царь Алексий Михайлович не последовал такому примеру.

В последующей печальной судьбе Святейшего Патриарха Никона сыграл немалую роль прибывший на Русь Газский митрополит Паисий (Лигарид). Он был, по выражению профессора Н. Ф. Каптерева, “воспитанником иезуитов”. В декабре 1666 года на Соборе в Москве при участии Патриархов Александрийского и Антиохийского Патриарх Никон был осужден главным образом за оставление Первосвятительского престола.

Около пятнадцати лет продолжалось его заключение сначала в Ферапонтовом, а затем в Кирилло-Белозерском монастыре в качестве простого монаха. При царе Феодоре Алексеевиче, незадолго до кончины Патриарха Никона, ему было разрешено вернуться в любимый Новоиерусалимский монастырь. Но эта царская милость запоздала: по дороге, будучи в Ярославле, Патриарх Никон тихо отошел ко Господу. Его кончина была описана следующим образом: “Блаженный же возлег на уготованном одре, дав благословение своим ученикам, руце к персем пригнув, со всяким благоговением и в добром исповедании, благодаря Бога о всем, яко во страдании течение свое соверши, с миром успе, душу свою в руце Богу предаде, Егоже возлюби. От жития сего отъиде в вечное блаженство в настоящее лето от создания мира 7181 (1681), месяца августа в 17 день”. Погребен почивший Первосвятитель был в Воскресенском соборе Новоиерусалимского монастыря. Позднее по ходатайству русского правительства Восточные Патриархи сняли с почившего Первоиерарха наложенное осуждение.

Святейший Патриарх Никон предстает перед нами большим аскетом. Он любил торжественные богослужения, надевал драгоценные митры и облачался в дорогие саккосы, под которыми, однако, скрывался кованый железный монашеский параман весом в 6 кг. О подвижничестве Никона, Святейшего Патриарха всея Руси и Великого государя, свидетельствуют крошечные размеры его кельи и каменное ложе в “отходном” скиту Новоиерусалимского монастыря. При этом следует учитывать солидный рост Патриарха. В этой келье он, жесточайшим житием “живяше, вящшия молитвы и поклоны и пост прилагаше, сна же всегда вельми мало требоваше, яко в нощеденствие точию три часа”. Известно, что в Крестном монастыре он сам ископал колодец, вместе с другими иноками без устали носил землю и кирпичи при строительстве Новоиерусалимского монастыря.

Замечательно его почитание Креста Христова, выразившееся в строительстве Крестного монастыря и запечатленное в иконографии: на иконах того времени можно встретить изображения Патриарха Никона и Митрополита Московского Филиппа, припадающих ко Кресту или к Господу Вседержителю. Он достойно нес свой крест - и будучи вознесенным до сана Всероссийского Патриарха и Великого государя, и будучи низверженным до простого чернеца. В связи с этим почитание Патриархом Митрополита Филиппа, скончавшегося в изгнании, приобретает особый смысл. Профессор-историк Н. Ф. Каптерев делает справедливый вывод о характере осуждения Патриарха Никона: он “не повредил ни одного догмата веры и ничем не угрожал безопасности государства и общества, никого не восстановлял против царского величества и царской державы, не был ни церковным еретиком, ни государственным или каким-либо уголовным преступником. Несмотря на то, с одной стороны, остались непризнанными и неоцененными по достоинству, даже непомянутыми заслуги, оказанные им Церкви Православной, а с другой стороны, к его частным слабостям и проступкам не оказано никакого снисхождения, и он принял суд как самый тяжкий церковный или государственный преступник, как злодей…”.

В ученой литературе о Патриархе Никоне написано много работ в связи с теми или иными вопросами. Но совокупного осмысления его плодотворной деятельности и больших начинаний, осуществленных, кстати сказать, за короткий срок Патриаршества, с 1652 по 1658 год, не имеется. Его труды по исправлению книг и принцип подхода к исправлению книг были продолжены впоследствии в Русской Церкви. Созданные Патриархом Никоном монастыри и их посвящение - это целое богословие, своеобразно нашедшее выражение в его деятельности. Он внес вклад в развитие церковного пения, церковного искусства и русской культуры. Изучение всего этого - дело будущего русской церковной исторической науки.

В ХVIII веке в Горицком монастыре в Переславле-Залесском была устроена Гефсимания с церковью Успения Пресвятой Богородицы и что-то еще. Вскоре появились Вифания и Гефсимания близ Троицкой Лавры. Под Тверью и сейчас существует село с названием Еммаус, где до революции располагалась дача архиерея - на том же расстоянии от Твери, что и палестинский Еммаус от Иерусалима. На Анзере есть гора Голгофа, вершину которой венчает Распятская церковь с приделом Успения наподобие Гефсимании. Замечательно, что Голгофо-Распятский скит был основан иеромонахом Иовом, в схиме Иисусом, а под Голгофой в XIX в. была выстроена Воскресенская церковь. В начале ХХ века на острове Валаам были устроены два последних по времени скита - Воскресенский и Гефсиманский. Тогда же в новых названиях была запечатлена священная топография Иерусалима - горы Фавор с собором Спасо-Преобра­жен­ским, Елеон с часовней Вознесения и Сион; Иосафатова долина, поток Кедрон, Мертвое море, река Иордан, Гефсиманский сад, кувуклия.

Будучи в заточении в Ферапонтовом монастыре, Патриарх Никон, насыпав камней, устроил остров посреди Бородавского озера, водрузив на нем святой Крест, где он уединялся для молитвы.

В последующее время, в XVI веке, положение Предстоятелей Русской Церкви усугубилось. При Василии III “оставил” престол Митрополит Варлаам (1511–1522; †1533). В малолетство Иоанна Грозного бояре свели с престола Митрополита Даниила (1522–1539; †1547) и Митрополита Иоасафа (1539–1542; †1555). После святительства Митрополита Макария (1542–†1563; пам. 30 дек.) все последующие Предстоятели Русской Церкви времени Иоанна Грозного либо сами оставили престол, либо были сведены: Митрополит Афанасий (1564–1566; †?), святитель Филипп (1566–1568; †1569; пам. 9 янв.), Митрополит Кирилл (1568–1572; †?) и Митрополит Антоний (1572–1581; †?). Царь Борис Годунов свел с престола Митрополита Дионисия (1581–1589; †?). Учреждение Патриаршества не изменило данную ситуацию. Лжедмитрий I свел с престола первого Всероссийского Патриарха Иова (1589–1605; †1606; пам. 19 июня), царь Василий Шуйский свел ставленника самозванца - Патриарха Игнатия грека (1605–1606; † ок. 1640). Во время Семибоярщины и польско-католичес­кого присутствия в Кремле был заточен в Чудовом монастыре и затем погиб Патриарх Ермоген (1606–1611; †1612 пам. 17 февр.). Завершающая страница в этом перечне - трагическая судьба Патриарха Никона.